ППКС

21.11.2010 в 16:10

Пишет  Kris Stein:

№86. Цитаты продолжаются
Вольдеморт жил, Вольдеморт жив, Вольдеморт будет жить
Популярной лженаукой снейпоманией доказано, что Северус после ухода троицы тайком принял противоядие, залечил страшные раны и мирно уполз по своим делам. Этакий Профессор-Который-Выжил. Our new celebrity. Разумеется, при таком раскладе вся сцена смерти признается постановочной. Доказательств лояльности Снейпа Дамблдору по-прежнему никаких, зато сам он в добром здравии. А фандому только того и надо.
Но раз уж мы взялись делать подобные допущения, то можно сказать, что и доказать окончательную и бесповоротную смерть Вольдеморта невозможно. Слишком многое не срастается:
1. Гарри бесперебойно получает порции видений о Темном Лорде, откуда черпает солидную часть информации. Легилименция, заклятия памяти, Империус - область специализации Вольдеморта. Мы знаем, что он способен контролировать случаи незаконного доступа в его разум. Однажды он уже подловил Гарри на таком подглядывании. Мы знаем, что вполне в его силах показать произвольную картинку, то, чего не было на самом деле. Однажды ему уже удался такой обман. Кроме того, еще недавно Темный Лорд сам закрывался от Поттера. Если той защиты больше нет - значит, это кому-нибудь нужно. Безоговорочно принимать на веру все, что видит Гарри, вряд ли стоит.
2. Собрать ряд реликвий, оставшихся после магов древности, сделать из них хранилища собственной души и попрятать по милым вышеупомянутой душе местам, наложив кучу охранных заклятий - выглядит очень логично. С точки зрения Дамблдора и Гарри. Но если я хоть что-то понимаю в пресловутом слизеринском способе мышления, так прямолинейно Вольдеморт поступить не мог. Он умеет, и, что немаловажно, любит запутывать следы. Что мешает создать, кроме настоящих, несколько фальшивых хоркруксов, чтобы сбить возможную охоту с толку? Береженого Салазар бережет.
3. Итак, следуя списку обезвреженного, хоркруксов было шесть, не считая Гарри: медальон, кольцо, дневник, змея, чаша и диадема. Все на месте. Только вот вчитаться - нестройно выходит. Четыре артефакта из шести напрямую связаны с самим Темным Лордом, при этом два из них - артефакты Слизерина. Чаша и диадема оказались в этом списке благодаря гипотетическому интересу Вольдеморта к реликвиям Основателей, хотя вещей, связанных с Гриффиндором, там нет. Да и если подумать - что Вольдеморту Хаффлпафф и Равенкло? Хоркруксы должны быть чем-то особенным. Особенным для него лично. Рискну сказать - призванным подчеркнуть его собственную экстраординарность. Чем-то действительно важным и дорогим. Перстень и медальон здесь на месте. Дневник и Нагини - тоже. А вот диадема и чаша непростительно нарушают симметрию, выбиваются из картины общего величия. Именно поэтому - не верю.
4. Кое-какие мелкие детали заставляют задуматься. Трио непосредственно контактировало с тремя предполагаемыми хоркруксами. Подробно описано неблаготворное воздействие медальона, но ничего подобного не сказано ни о чаше, ни тем более о диадеме. В медальоне обнаружились красивые темные глаза. Из диадемы вытекла смолистая пакость неустановленного, к сожалению, происхождения; что это было на самом деле - еще вопрос. От чаши просто остался кусок искореженного металла, детали не уточняются. (Жаль, так и не нашелся носJ Какая-то сказка про Русалочку, честное слово...)
Выбор тайника для диадемы - отдельная накладка. Гарри, как ни странно, очевидно, что все вещи, сваленные в Выручай-комнате, копились там усилиями тысяч студентов. Однако предполагается, что Том Риддл не понял, что сюда может проникнуть не только он один. Совершенно убийственная логика, от такой никакие хоркруксы не спасут.

Мой вывод, для личного пользования: охота была-таки пущена по крайне заманчивому ложному следу. Где-то на неведомых дорожках Темного Лорда дожидается минимум один живехонький хоркрукс, связанный либо со Слизерином, либо с его собственной запутанной биографией.
Разумеется, перечисленного не хватит на стройную теорию. Но поводов для сомнения предостаточно. Для веры - тем более. Ведь нам только того и надо. Кто знает, как там дальше пойдет, после эпилога, двадцать лет спустя.

Дисклаймер: все вышеизложенное является махровым ИМХОм. Закон джунглей: каждый спасается от седьмой книги, как может. © T. H. Gaunt

Однако, это именно то, о чем думал я!! особенно, 2 пункт. Подписываюсь под каждым словом - Милорд всегда живой! *__*

---

№356. Думал

Думал тут закрутить крутую рецензию о Гарри Поттере и Дарах смерти, но, сев, передумал и решил, что вам хватит того, что мне понравилось. Что удивительно.
Вспомнил снова прошлое, когда мама принесла мне первые две книги со словами "Вот, почитай, рекомендуют. Может понравится".
Ну и, конечно же, ждать до лета как-то не круто.
Жалко Добби, Буклю, Грозного глаза Грюма и прочпрочпроч трупов 7 части.
Грейнджер секс *о*

---

№355

Косплею быть.
Просто сообщаю общественности.

К новому году. Постараюсь сделать на высшем уровне, я сумею, ога.
Ради вас. Правда-правда.

---

№354

Вот если я сделаю дизайн с Сальери, все подумают, что я помешался.
Не буду делать. Фу-фу-фу.

не читать дальше

---

№353. флуд

Легкая жизнь не становится полным бредом.
Я прихожу в тот кабак как всегда, по средам.
Там меня знают, но это еще не повод.
Женщина в шляпе, пустяк, заземленный провод.
То, что коптит, закипая, как жир на гриле...
Это не счастье - принять, что тебя забыли.
Счастье - попытка представить, что все иначе.
Я не пытаюсь. И я никогда не плачу.
Этот девиз отшлифован на депрессантах.
Знают его все неловкие коммерсанты,
Те, у которых мечта - не того разлива...
Впрочем, о чем я?
- Гарсон, принесите пива!
Все хорошо, и не может не быть иначе.
Вы не забыли? Ведь я никогда не плачу.
Каждый сосуд переполнится, разобьется...

- Видишь красотку? Смотри, как она смеется!
(c)mousss.livejournal.com

---

№352. Находка

Для страждущих я нашёл благодаря  Mabiruna (=******) полную версию мюзикла о Моцарте.
Вот тут!

---

№351. Флудоарты

Крут жеж.

---

№351. Первые посты

Забавно, что первые и пробные посты на ролевые для меня имеют огромное значение. Это определённая ответственность.
Когда я играю канон, первый пост порой превращается в полноценный минифик.
Так и случилось сейчас.

Итак. Дубль 1. Сцена 1. Пробный пост за... Реборна.
Превращение в Аркобалено. Мысли, чувства, эмоции, действия после.


Судьба? Странно. До встречи с другими Аркобалено киллер никогда не верил в грозный рок. Но сейчас что-то внутри говорило ему – так и должно быть. С того самого дня, когда к нему в дом пришли Червелло, он ощущал это совсем близко, но не принимал всерьёз. В голове звучала какая-то какофония из разных мыслей, среди которых было и трусливое – я не хочу.
Не хочу.
Реборн поднял взгляд и заметил за спинами остальных край белоснежного плаща с оранжевым цветком. Женщина, которую он не любил, но уважал, именно она сказала ему о его судьбе и о том, что произойдёт. Луче не боялась, в ней не было ни капли страха. И так хотелось ей верить, страшно хотелось, но что-то держало. Однако, убийца не мог позволить себе сбавить шаг и повернуть назад, ведь для этого он слишком горд, и моменты слабости только подмочат его репутацию. В самый последний момент маски не срывают. Шоу должно продолжаться, даже если там в конце страшит и отталкивает нечто неизведанное. Забавно. До встречи с Луче киллер никогда не верил в чудеса. Даже его собственное пламя казалось ему чем-то само собой разумеющимся.
Спиной почувствовал приближение. Рука сильнее сжала пистолет, а из горла вырвался несдержанный раздражённый вздох. Реборн обернулся.
- Ну, и сколько ты собираешься идти за нами?- он не узнал собственного голоса. Ему казалось, что тот должен был сорваться на полуслове, но итальянец оставался всё таким же холодным и невозмутимым. К вопросу о масках - больно их снимать.
Из-за поворота показался улыбающийся молодой человек, которого киллер знал с детства. Может именно поэтому между ними образовалась столь мистическая связь. Итальянец мог чувствовать кожей одно его приближение.
- Чёрт, заметил всё-таки! – с наигранной досадой воскликнул блондин и сложил руки на груди.
- Колонелло!
Реборн опустил взгляд и убрал пистолет в кобуру. Вот кто-кто, а Колонелло никогда не умел общаться с дамами, особенно с такими, как Лар Мирч.
- Что ты тут делаешь?! – девушка казалась взбешённой.
- Я пойду вместо тебя.
На этом моменте мужчина ускорил шаг и почти обогнал процессию. Идиот! Колонелло полный идиот! Если бы он знал, как тяжело сейчас его другу, какие его терзают гневные мысли и желания. Луче бросила на Реборна обеспокоенный взгляд, но затем внезапно улыбнулась. Она всё знала с самого начала. Улыбка не сходила с её лица даже тогда, когда всех избранных ослепил яркий свет, за которым разглядеть что-либо было просто невозможно.
Стоя на этой чёртовой горе, киллер напряжённо пытался удержаться на ногах. Стиснув зубы, смотря прямо в центр яркого шара, мужчина чувствовал, как усиливается его решимость. Он был выбран для этого, он сильный, самый сильный из них, а это значит, что слабину давать никак нельзя. Реборну казалось, что он сможет это пережить. В самый последний момент итальянец краем глаза заметил движение – это Колонелло бросился к Лар, чтобы оттолкнуть её. Зажмурившись от яркой вспышки, мужчина почувствовал сильный жар…
Первая мысль была: «Я жив?». Вторая тревожно металась по ослепшему мозгу: «Что случилось?». Осторожно открыв глаза, Реборн посмотрел на свою руку и замер. Неужели он правда превратился в маленького ребёнка? Пальцы сами собой сжались в кулак. Итальянец оглядел остальных, пытаясь найти поддержки, но каждый, на кого падал недоумённый взгляд больших чёрных глаз, был удивлён не меньше. Кроме Луче. Стоя с закрытыми глазами, она накрывала маленькими ладошками свой живот. Что же стало с её ребёнком?
Поборов оцепенение, киллер сделал пару шагов и дотронулся до висящей на груди соски. Так вот она, его судьба? Почему именно такая? Почему?
- Реборн… - знакомый голос окликнул его и заставил поднять взгляд от артефакта.
Перед ним стояла Луче. Она снова лучезарно улыбалась, заполняя своей улыбкой зияющую пустоту в груди мужчины. Странно, но…
Он улыбнулся ей в ответ.

---

№350

Мой результат теста

Ваше тотемное животное

- Сокол.

Узнай про себя на

@темы: флуд великий и ужасный

---

№349. Фап

Охренеть же

---

№348. Наболевшее.

Все что за небом, все что за кадром
Вот то, что я хочу знать.
Есть одна мелочь: любая система
Хочет таких сломать.
Давай, до свиданья,
Да, я - ненормальный
И ты ничего не поймешь на прощанье
Я сделаю вот что
И ты никуда не уйдешь...
Кайф не любому, но по другому
Я не умею жить.
Чистые руки
Ради науки
Кровью уже не отмыть.
Да, я - ненормальный,
Давай, до свиданья,
Ты все равно не поймешь на прощанье
Я селаю вот что
И ты никуда не уйдешь..
Что там за небом, кто там за кадром
Вот то что я хочу знать.
Есть одна мелочь: вся эта схема
Так честно умеет врать.
Давай, до свиданья,
Да, я - ненормальный
И ты все равно не поймешь на прощанье
Я сделаю вот что
И ты никогда не умрешь
До свиданья, давай, до свиданья,
Ты все равно не поймешь на прощанье
Я сделаю вот что
И ты никогда не умрешь..
До свиданья,
До свиданья,
Ты все равно..
На прощанье..
Я сделаю вот что
И ты никогда...
До свиданья..

Называется, угадай про кого подумал.

---

Фики, сборка.

Все фики, написанные мной за это время и, что удивительно, выложенные. Будет обновляться

"Свинец" Реборн/Ламбо PG-13

Название: Свинец
Фендом: KHR!
Пейринг: Reborn/Lambo, Reborn/unkown
Рейтинг: PG-13
Жанр: angst, romance
Предупреждение: проститутки, алкоголь и капелька насилия.
Дисклеймер: Не моё и радует.
читать дальшеВ душном, насквозь прокуренном помещении практически нечем дышать. Пахнет развратом, городом, алкоголем и, что удивительно, порохом. Но он не обращает на это внимания. Горло обжигает виски, его окружают странные люди и женщины, похожие на ангелов, попавших в логово Сатаны. Света немного, он тут не нужен, но кожа девиц всё равно отливает белым, они словно светятся изнутри. Святость. Понятие, не подходящее проститутке, верно? Мужчина снимает шляпу, молча закуривает и чувствует, что алкоголь сделал своё дело и сыграл жестокую шутку с его организмом. Забавно, он ещё ни разу в жизни так не напивался, чтобы не осознавать, где он и что делает. Затуманивает мозг льющаяся из динамиков музыка – она медленная и тягучая, как расплавленный свинец. В нём Реборн предпочитает топить ненужные мысли и забывать обо всём. Особенно о нём.
Лучший киллер опрокидывает ещё одну рюмку и ослабляет галстук. Редкий гость улицы Красных фонарей знает, что такое женщины, и как с ними обращаться, и поэтому выбирает самую красивую, с большими зелёными глазами и подзывает её к себе, ловко достав из рукава крупную банкноту. Глаза похожи на два драгоценных изумруда. Почти как у него.
Итальянец задумчиво изучает взглядом женское тело и думает о том, что хорошо было бы пригласить её в свой номер в пятизвёздочном отеле и роскошно провести ночь так, как планировалось, забывая обо всём на свете в тумане алкоголя и сигаретного дыма. Стройная, изящная, на всё готовая ради такого пылкого клиента, особенно, если он хорошо платит. Её даже не смущает пистолет в кобуре безымянного, ведь не важно, кто заказывает, важен сам заказ. Верно, Ламбо?
Реборн похабно ухмыляется, но не от вида танцующей перед ним юной нимфоманки, а от малейшей мысли о лежащем дома Бовино, который посмел сегодня поднять руку на любовника, и сейчас, наверное, до сих пор пытается остановить кровь, идущую из его разбитого носа, губы, простреленной ладони. Маленький безмозглый мальчик залил кровью ковёр, а слезами – холодное сердце киллера, которое не может любить.
Девушка позволяет себя поцеловать. Её губы сохранили вкус мартини, и Реборн жадно их облизывает. Этот уголок только для них двоих – приватный танец, полный боли и отчаяния, короткий секс и горячий итальянский поцелуй. И киллер думает – возможно, она даже на мгновение полюбит его, как лучшего любовника, но затем в утреннем похмелье даже не почувствует болезненного укола в сердце, только желание поскорее вернуться домой. У каждого своё место в жизни, в своей работе, и, видимо, участь итальянца как-то связана с участью этой девушки. Хотя бы тем, что им обоим будет плохо на утро.
Именно сейчас Реборн не знает, чем его зацепил зеленоглазый хранитель Грозы Вонголы. Своей мальчишеской преданностью или своим упрямым желанием убить киллера? Он ему не ровня в искусстве убийства. A'propos. А может этими большими зелёными глазами, даже во время боли полными любви и желания всё исправить? От непонимания, итальянец на мгновение останавливается и говорит в губы своей красивой партнёрше, что хочет видеть её в своём номере через час. Этого времени ему хватит на то, чтобы избавиться от свинцового разочарования в себе. Короткий судорожный вздох, шуршание денег на тонком пеньюаре, карточка с адресом и указаниями в бюстгальтере, и прелестное, жгучее создание ужом выскальзывает из объятий. Она улыбается ему, последний раз проводит по его шее тонкими пальцами и растворяется в сигаретном дыме, кивнув в знак согласия. А киллеру остаётся лишь выбраться из омута на свежий воздух, где уже нет той убийственной жары, в которой ему всегда хочется удавиться.
А на другом конце города в доме, полном дорогих, роскошных вещей, плачет его маленький мальчик, оказавшийся в лапах бесчувственного эгоизма. Он всё ещё наивно верит в чудеса, как любой влюблённый молодой человек. Как жаль, Ламбо, ты всё ещё принадлежишь ему, даже униженный и избитый. Эта одинокая ночь – твоё наказание. Тебе остаётся лишь представлять, как руки киллера сейчас касаются бледной кожи, но не твоей.
Реборн знает, что хранитель будет преданно его ждать на утро. Адская ночь полна звуков, а в номере так тихо, что можно услышать, как свинец течёт по венам, разливается по организму. Девушка является в назначенное время и продолжает свой танец, падая в объятия итальянца. Они нетерпеливо срывают друг с друга одежду, и, конечно же, алкоголь ещё не выветрился из их тел. У киллера тоже душа неудовлетворённой проститутки, которой нужно подчинение. Быть может это такая специфическая любовь? Бывший Аркобалено не думает об этом, наслаждаясь вкусом своей дамы. Он знает, что нужно женщинам, но не знает, что нужно ему самому. Представительницу прекрасного пола можно сравнить с музыкальным инструментом, а вот его, увы, только с заряженной пушкой. Бомбой.
Ночь полна стонов и голосов. А затем они оба курят в постели и засыпают, закончив нести алкогольный бред. Реборну снится грозовое небо и тучи, а Ламбо на другом конце города не может заснуть, смотря в окно. На его ресницах блестят капельки маленьких слезинок. Мальчик перестал плакать.
***
Закинув на плечо пиджак, киллер возвращается домой под стеной дождя. Ламбо не двигается с места, стоило открыться парадной двери, он лишь мнёт пальцами здоровой, не покалеченной руки воротник жёлтой рубашки и вдыхает запах любимого одеколона. Рубашка ему великовата, но его это не волнует, ведь ткань всё равно греет, даже без владельца. Мальчик слышит шаги в гостиной и прислоняется лбом к стеклу, надеясь, что Реборн его даже не заметит.
Но нет. Пришёл. Встал за спиной. От киллера пахнет мятной жвачкой и шампунем, с волос капает вода и стекает по обнажённой груди.
- Дай руку… - спокойным тоном просит он Ламбо, и тот подчиняется, кутаясь в рубашку. Бинт пропитан кровью и медикаментами, и Бовино смотрит только на него, не смея поднять взгляда. От каждого прикосновения киллера дрожь бежит по телу.
- Тучи похожи на расплавленный свинец… - зачем-то шепчет Реборн, залечивая пламенем простреленную руку хранителя, и тот кивает, смотря в окно на ливень и гнущиеся под ветром деревья.
Молчание прерывается холодным хмыканьем и суетными мыслями. Ламбо почему-то улыбается, шевеля пальцами излеченной ладони в воздухе и обнимает стоящего спокойно киллера, шепча слова благодарности на родном итальянском языке. Он и не замечает, как с губ Реборна срывается еле уловимый шёпот. Репетитор словно пробует фразу на вкус.
- Ti amo… (итал. Я люблю тебя)
Это такая специфическая любовь. Полная боли и стрекота свинцовых пуль по паркету. И хоть Бовино не слышит произносимых слов, ему всё равно. Ведь он любит Реборна далеко не за это.

"Попытка Веры" Верде/Реборн PG

Название: Попытка веры
Фендом: KHR!
Пейринг: Верде/ Реборн.
Рейтинг: PG
Жанр: angst скорее всего. Не без юморка. POV Реборн
Предупреждение:ООС Верде, ООС Реборн, сопливо и смазанно.
Summary: Ненависть копится медленно, ярость выплёскивается быстро, любовь возникает постепенно, а вот на курок порой нажать слишком сложно. По себе знаю.
Дисклеймер: Не моё и радует.

Есть даже звуковое сопровождение, олеее:



Ты часто спрашивал меня о Риме. И я отвечал. Рассказывал о том, как хорошо там в это время года, про архитектуру, атмосферу и кухню. Всё, что знал и что любил сам. А в это время года на улицах столицы царит особенная атмосфера: всё бежит, кружится, взлетает, словно попал на венецианский карнавал и дело вовсе не в каком-либо празднике. Для меня Рим – это осень. Причём такая, когда не разберёшь, готовиться к Рождеству или наслаждаться вопиюще золотыми красками. Потрясающий контраст между зимним настроением и жаждой меланхолично побродить под желтеющими деревьями в саду недалеко от той виллы, где я когда-то проводил свои долгие римские каникулы. И вот сейчас мне тоже хочется туда поехать. Но я сижу здесь.
И жду тебя.
Приближается ночь – время танцев, музыки и туристов, расхаживающих по ночным клубам и ресторанам. Столик на двоих, тихий уголок на веранде, где нас никто не побеспокоит. В процессе ожидания я заказываю кофе со льдом и курю сигарету-самокрутку с хорошим табаком, который обжигает моё горло своей горечью. Такое настроение подходит больше тебе, а не мне. Однако в этот замечательный день я хочу пропитаться насквозь этим состоянием. Ты наверняка назовёшь меня сумасшедшим, и я не буду отрицать это, но всё, что касается тебя, сегодня вызывает во мне эмоцию за эмоцией. Весь спектр от радости до разочарования и от ненависти до любви.
Нет. Нет, нет. Я не люблю тебя. Это так. Излишки профессии.
Прикладывая холодное мокрое стекло высокого стакана к щеке, я незаметно стираю пальцами каплю с кожи и вдруг ощущаю запах грозовых туч. Может это просто совпадение, а может просто ты не в духе. Забавно. И горько одновременно.
- Позволь добавить тебе льда… - у моего уха раздаётся мелодичный звон ударившегося о стекло ледяного кубика. И я улыбаюсь тебе, когда ты появляется в поле моего зрения.
- Это была ирония? – поставив стакан на столик, я беру салфетку и протягиваю её тебе.
- Отнюдь… Сегодня я не в настроении язвить.
- В тебе и так достаточно яда…
Ты вытираешь руку от холодной воды и садишься напротив, испытующе сверля меня тяжёлым взглядом. Любовь не кубик льда в бокале не растает – это ведь твоя фраза, мой фаворит? Твоя ведь, Верде?
- Я слушаю тебя… - тебе идут белый костюм и синяя рубашка. При одном взгляде мне хочется забыть о заготовленном плане, но я сдерживаюсь, потому что не могу себе позволить проиграть. Это игра с самим собой в кошки-мышки. А с тобой я мысленно танцую только танго, в котором обязательно кто-то умрёт.
А знаешь, у меня на коленях лежит салфетка, ты не заметил её. А под ней пистолет. Ну, помнишь тот, который с глушителем? Наверняка помнишь… Трофей с того дня, как ты выстрелил в меня из него, и это стало поворотной точкой в наших с тобой отношениях. Забавно. Ты просто признался, а я был поражён твоей волей и не смог отказать себе в удовольствии.
- Как тебе Рим? Закажешь что-нибудь? – мне нужно установить порядок разговора. Иначе все мои мысли и чувства взметнутся и рассыплются, как этот ворох жёлтых листьев.
- Наверное, если бы ты сказал мне это сделать в нескольких словах, я бы сказал, что это город птиц, кошек и зонтиков… Дождливо очень… - твои пальцы касаются смуглой кожи на руке официантки, и мне хочется оторвать с мясом её запястье - … Un bicchiere di vino bianco. (ит. Бокал белого вина.)
- Ты сделал ошибку в произношении… - с моих губ срывается вздох, но тем не менее я улыбаюсь так, как ты любишь. Ты говоришь, что за этой улыбкой скрывается нечто большее, чем просто слово.
- Тебе не всё равно? Она меня поняла, мы поняли друг друга… Всё было естественно… - откашлявшись, ты вытянул сигарету из портсигара и закурил.
- Кстати ты в курсе, что в Риме зонты – товар почти одноразовый?
Ты хмуришься. Ведь у тебя с собой шикарный строгий зонт-трость. Не удивлюсь, если с секретом.
- Почему?
- Сложно сказать. Может просто потому, что мы редко храним ненужное барахло… - я нащупал рукоять пистолета и тут услышал, как из зала ресторана послышалась музыка. Ты тоже прислушался к звукам классических инструментов, и мы замерли ненадолго. Каждый думал о своём. Музыка способна вскрыть подсознание. Я и не замечаю, как ты переводишь пытливый взгляд на моё лицо, и я чувствую, как сквозь стёкла своих вездесущих очков ты пытаешься разглядеть мои намерения. Затем выбрасываешь сигарету, даже не докурив до середины.
Молчание давит мне на виски.
- Не боишься отстрелить себе что-нибудь важное, Реборн? - твои губы растягиваются в ядовитой улыбке.
- Нет. У этих пуль есть вполне конкретная цель… - ты раскусил меня и мне не остаётся ничего другого, как признаться. Святая Дева-Мария, как же я ненавижу это слово.
- Какая честь… И сколько они дали тебе за мой хладный труп? - подперев голову ладонью, ты со скучающим видом оглядываешь меня и внезапно хмуришься. Твоё напряжение – это шаровая молния, которая в любой момент может ударить прямо в меня. В самое сердце.
- Это секретная информация… - музыка всё громче, и я встаю из-за стола, уже не пряча от тебя оружие. Люблю я внутренние дворы Рима – здесь так тихо, ставни все закрыты, и несколько беседок закрывают обзор. Словно создавались для убийств.
- И всё же… ? – твой спокойный вид заставляет меня думать о тех временах, когда священники приходили к смертникам и предлагали им покаяться. Прости, Верде, но я не священник.
- Почти пятьсот тысяч…
На улице слегка моросит. Я прячу пистолет, как только официантка приносит бокал вина для тебя и счёт, в который я, не глядя, кладу несколько банкнот. Стоит обернуться – ты уже стоишь на дорожке, ведущей к беседке, и твой бокал наполовину пуст.
- Интересно, кто меня заказал… - говоришь ты после небольшой паузы в пустоту и улыбаешься. Так умиротворённо и ласково, будто разговариваешь с ребёнком.
- Этого и я не знаю, Верде. Это анонимный заказ.
Встав за твоей спиной, я нервно сжимаю пистолет и жду какого-то откровения, которого ещё не успел узнать. Поразительно… Я знаю о тебе уже почти всё. И теперь заберу все секреты с собой, как трофей. Наверное. Если смогу. Палец на курке дрожит.
- Ты… - оборачиваешься и смотришь таким насмешливым взглядом, что мне становится не по себе - … убьёшь меня?
Мне остаётся только опустить взгляд на пистолет и тихо произнести:
- У меня нет выбора.
- Но… - ты делаешь шаг навстречу, и я невольно поднимаю глаза - … не ты ли говорил мне, что выбор есть всегда?
Мне хочется верить тебе, но я качаю головой. И в тот момент, когда я вскидываю руку с пистолетом, ты подходишь ко мне. Мы стоим вдвоём, вокруг никого нет, и ты обнимаешь меня за талию, крепко прижимая к себе.
- Тогда прощай?
Дуло пистолета упирается в твой висок. Я целую тебя нежно в уголок губ и молчу. Мне нравится момент – он пахнет тобой, тучами, и слушаю я мелодию, которая ассоциируется у меня только с нами. Решение приходит ко мне как-то стихийно, и я не успеваю обдумать подробности.
- Прощай… - отвечаю я тихо и приставляю пистолет к своему виску, видя, как расширяются от удивления твои глаза.
Теперь Рим – это ты, отбирающий у меня пистолет. Только ты.
Я бы не смог тебя убить. Просто потому, что мой мир замешан на крайностях, и я не могу так просто избавиться от того, что стало частью моей жизни. В любом случае, когда я чуть было не нажал на курок, я был полон решимости покончить с собой.
- Мы справимся с этим… - говоришь ты, зарываясь пальцами в мои волосы, и вздыхаешь – Если ты скажешь, кто меня заказал.
Конечно. Я готов к тому, чтобы пойти против своих принципов. И поэтому киваю, кладя в карман твоих брюк письмо с адресом заказчика. Я врал насчёт анонимности, ничего подобного.
- Вино кстати гадкое было…
Из моего горла вырывается тихий, почти истеричный смех. Я слишком долго всё держал в себе.
- Ты сумасшедший…
Почесав висок, ты легкомысленно пожимаешь плечами и прикрываешь глаза.
- Я же знал, что ты не сможешь. Но больше не делай подобных глупостей, хорошо?
- Не говори со мной, как с ребёнком…
- Пожалуй я приму твой ответ, как «да»… Возражения? – ты весело усмехаешься.
А мне хочется только одного. Забыться крепким сном, в котором я вычеркну из памяти тот факт, что впервые в жизни почувствовал, как дрожит моя рука с пистолетом. Момент слабости, который ещё долго будет мучить мою хладнокровную совесть. Пряча грусть и уныние, я всё же улыбаюсь тебе и невольно радуюсь, что ты живой. Просто, что ты рядом.

"220 V" Верде/Реборн R

Название: 220 V
Фендом: KHR!
Пейринг: Верде/ Реборн.
Рейтинг: R
Жанр: Dark, angst и ещё пара страшных слов.
Предупреждение: ООС Верде, ООС Реборн, Верде слегка не в себе, небольшой провал с обоснуем, ну да ладно. Присутствие насилия, причинение боли, почти садистские мысли.
Summary: Измена для каждого не сулит ничего хорошего. Но если изменяют Верде...Он превращается в настоящую искрящуюся розетку.
Дисклеймер: Не моё и радует.

И 220 вольт при мысли о тебе

«Хоть раз сделай что-нибудь по своей инициативе, м?»

Это последнее, что он услышал, прежде чем пропустить по его телу оглушительный, но не смертельный электрический разряд. Сигаретный дым, злобное рычание в тишине, копошащиеся мысли – безвольное тело только что упало под ноги и уже кроме боли ничего не вызывает, только что-то жмёт внутренности и выкручивает внизу живота, не то от страха, не то от предвкушения. По венам течёт уже не кровь, а пламя – он напряжёно сжимает пальцы в кулак, силясь ответить бессознательному желанию отмщения за измену, но ответ-вопрос напрашивается сам собой.

Зачем он это делает?

Когда боль достигает своего пика, и руки сами тянутся к ящику стола, внутри которого покоятся пистолет с пятью патронами и наручники, хочется кричать. Но это проявление слабости, а Верде сильный, он сможет всё пережить. Ведь все переживают, даже если их руками и совершается преднамеренное убийство своего объекта вожделения. Они называют его безумным? Он будет совершать сумасшедшие поступки. Они его ненавидят? Он выберет самую мощную взрывчатку и покажет им свою ненависть, изобретя генератор случайной мести.

Учёный с неприязнью пнул лежащего на полу под рёбра. Из горла Верде вырвался несдержанный болезненный хриплый стон, ведь это тело он ещё два дня назад обнимал, целовал, любил. А теперь готов стереть в порошок.

Ведь просто пристрелить – слишком лояльно.

Верде роняет пистолет и бессильно опускается на пол, мысленно огрызаясь на проснувшуюся совесть, теряя остатки самообладания и гордости. Ему хочется подарить этому человеку весь мир, но в итоге просыпается слепая ярость, жаждущая пытки, одну из таких, которые убивают не только тело, но и личность. На эту крупную рыбу придётся затратить немало усилий – чего только стоило заманить его сюда.

Но ты же гений, ты справишься, ты и не на такое был способен, сгусток безразличия и тщеславия.

Дрожащими руками он собирает выпавшие патроны с пола, словно разбросанные мысли, кидает их в ящик, и они стучат по деревянной доске, задевая железную цепочку наручников.

Уже готово всё. Кроме его собственной решимости и нервов.

А никто не говорил, что убивать легко. Особенно того, кого любишь, верно?

Не жалея ни себя, ни его, мужчина прикасается к рукам, сковывает их наручниками, туго и беспощадно царапая кожу. Тело жертвы вздрагивает – он стонет, но на большее не способен ввиду частичной парализации. Верде заменил его кровь своей ненавистью, превратив сосуды в провода.

Он кладёт его на железный стол и долго маниакально наблюдает за ним, поглаживая по щеке, будто запоминая каждую линию, стирает кровь с уголка его губ, потакая своей ревности и чувству собственника. Он наблюдает за ним – как приходит в себя, как смотрит, как улыбается, и…

Не улыбаться в ответ. Просто зацепить наручники зажимом над его головой, чтоб не вырвался.

- Убьёшь меня?

Верде вздрогнул.

- Убью… - цедит сквозь зубы и грубо целует, кусает до крови, затыкает рот, лишь бы не болтал. Вкус разочарования жжёт язык и нёбо, а в это время рука учёного забирается под рубашку – прикосновения придают вкусу особую пикантную страсть. По венам разливается горячий свинец, и в одночасье тело жертвы дёргается от боли. В голове Верде трещит только электрический ток, и это его не устраивает.

Он хочет криков. Чем выше будет мощность пламени Грозы – тем громче.

Как только первая часть пытки заканчивается, прикованный пленник издаёт протяжный стон, находясь на грани потери сознания. Всё ближе к смерти, потому что так хочется Верде.

- …люблю…тебя… - шепчет он с придыханием, и капля крови стекает вниз по его скуле и разбивается о железную поверхность стола. Это прокушенная изнутри губа кровоточит. Но заряд будет бить ровно в той точке тела, откуда ветвятся все сосуды. Воздух электризуется вновь.

- Ты лжец. Какой же ты лжец. Лжец. Лжец. Лжец.

Он бьёт его током снова и снова, наконец выжимая слабые крики, приближаясь к 220 вольтам, ожидая, когда утихнет пульс. В комнате начинает пахнуть озоном, но причину такого явления Верде не в силах выяснить – ему интересно, сколько протянет «пациент», сколько у него времени. Когда можно позволить себе зарычать, разрыдаться так как положено – сквозь ликующий смех, заламывая руки.

И он не успокоится, пока Реборн не перестанет дышать.

Да-да. Это именно он только что закричал так громко, что его крик отразился от железных стен и эхом пронёсся по коридорам. Это было долго, больно, безумно – слушать не хватало сил. Но тело резко обмякло, звук оборвался, почти также, как и пульс киллера.

Нет. Нет. Нет! Сердце самого Верде остановилось на мгновение. Не так он хотел убить его. Не сразу. Ведь вначале нужно уничтожить личность, а затем только всё остальное – нельзя давать ему так просто сдохнуть! Всё должно было быть долго и насильственно с мольбами и просьбами. Учёный плачет, зная, что всё бесполезно, что все ответы уже давно известны, и возвращает возлюбленному сердцебиение, прекрасно зная о том, на что способно пламя Солнца.

Ему больно. Он ищет нужные медикаменты и пытается унять дрожь в руках. Они говорят, что он сильный? Он покажет им, что даже такие, как он, рано или поздно слабеют от любви.

+++

- Больно?

- Да…

- А так?

- Легче…

- А так? Чувствуешь что-нибудь?

- Отвали от меня…

Он слизывает с груди киллера кровь, собственнически сжимая пальцы на запястье.

- Тебе идёт боль.

- Убей меня…

- Особенно такая…

- Убей, ты же хочешь…

- Нет. Ты знаешь, что я не смогу.

Смывает кровь с его искусанных губ.

- Верде…?

- Да?

- Я тебя ненавижу.

- Я тоже…

- Лжец. Какой же ты всё-таки лжец.

Рука учёного поглаживает внутреннюю сторону бедра мужчины сквозь брюки. Ожоги будут ещё долго его беспокоить.

- Дай покурить…

- Нет…

Верде садится на стул напротив и держит сигарету зубами, закуривая. Реборн кашляет, а затем смеётся.

- Сволочь, ладно… Я всё равно тебя люблю.

И в тишине лаборатории они почему-то оба смеются, только горько и как-то слишком неприятно. Верде поднимается, подходит ближе и аккуратно в губы вкладывает сигарету, почти любовно, как в поцелуе. Ревность и месть удовлетворены криками жертвы и могут снова усыпить себя. Ведь Реборн еле сидит на краю стола, наверняка у него ещё темно в глазах, но пламя Солнца делает своё дело – учёному остаётся только ускорить процесс за разговором.

- Ты всё ещё ревнуешь? - спрашивает итальянец после паузы и ловит на себе меланхоличный взгляд.

- Тебе мало клинической смерти, чтобы понять, насколько я зол?

- На 220 вольт. Я посчитал… - он затянулся – Ты убедил меня в своей решимости.

- Я убедил тебя лишь в том… - Верде заглянул в глаза репетитора сквозь сигаретный дым – Что абсолютно серьёзен в своих намерениях.

- Ты говорил мне это тысячу раз… - Реборн улыбается ему.

- И скажу ещё тысячу, если потребуется…

Между ними повисает пара улыбок и тишина, сопровождаемая треском тлеющей сигареты.

- А что бы ты сделал, всё таки убив меня, а, Верде?

Учёный вздохнул.

- Наверное… Я бы застрелился.

Киллер рассмеялся.

- Лжёшь.

- Может быть…

Он будет говорить это тысячу раз. Ведь их отношения – это механизм с огромным количеством элементов, которыми очень сложно управлять. Достаточно одного сбоя, одного импульса для неправильного хода, и шестерёнки начинают двигаться абсолютно хаотично, каждая в свою сторону. Одна ошибка, резкая остановка, и части разлетаются в разные стороны, всё рушится на глазах. Особенно в такие моменты, когда эти двое решают убить друг друга.

- Будешь ещё курить?

- Нет, благодарю.

- Может виски?

- Я бы не отказался, да.

- Тогда бросай сигарету.

- Куда?

- Да хоть на пол. Главное брось. У тебя снова пульс зашкаливает. Ложись обратно.

Стук шагов по металлическому полу.

- Верде!

Он обернулся.

- Это была моя первая клиническая смерть.

Учёный хмыкнул.

- Последняя ли она – это в твоих руках, Реборн…

- Не сомневаюсь…

«Парадоксально…» - думает киллер, ложась обратно на стол и вздыхая – «Он впервые сделал что-то сам, не потакая моему желанию… Пускай и весьма специфически… «

В наручники тебя,

И на железный стол…

И 220 вольт…

"Галстук" Верде/Реборн G

«Галстук»
Фендом: KHR!
Персонажи: Верде, Реборн.
Рейтинг: G
Жанр: Curtain Story
Предупреждение: ООС Верде, ООС Реборн, Верде - француз, а вообще полная ахинея. Комменты приветствуются.

- Мне, пожалуйста, один эспрессо без кофеина… И стакан сока – морковь со сливками.
- Не припомню за тобой подобных заказов. Следишь за здоровьем?
Напряжённое молчание между ними теперь считалось нормой. Тупой клубок нервов,
желчные слова, повисшие на языке, никуда не делись, но на этот раз не
были озвучены. Не до этого.
Как говорят – всё в прошлом. Пусть там и остаётся.
- Bondgiorno, Верде.
- Bonjour, Реборн.
Он стоит за спиной, привычно держа руки в карманах, смотрит, не моргая,
словно ищет какую-то деталь - за неё ведь можно будет при случае
язвительно уцепиться, провести, как сказать, интересный эксперимент по
игре на нервах. Киллеру это прекрасно известно. И поэтому сейчас он
весь покрывается незримой бронёй – спокоен, как всегда. Главное – не
выдать своих мотивов. Американцы называют такое выражение лица – “poker
face”. Даже если у тебя ни одной хорошей комбинации – делай вид, что
всё в порядке.
- Ваш заказ… - ледяная корочка между этими двумя
трескается, как только в поле их видимости попадает добродушная
овечка-официантка с подносом. Мило хлопая длинными бесстыжими
ресницами, она механически улыбается, как указывают в правилах
доморощенные менеджеры. Клиенту нужно улыбаться и тогда в кассу придут
чаевые.
- Спасибо… - итальянец дожидается, пока девушка уйдёт и, не оборачиваясь, продолжает, обращаясь к учёному - Присядешь?
- У тебя ко мне.. дело? – губы Верде растягиваются в некоем подобии ухмылки.
Он действительно не ожидал приглашения.
А киллер только плечом повёл и уткнулся в чашку кофе, даже не пробуя на
вкус, просто к губам прикоснувшись горячим фарфором. Верде видит под
шляпой его глаза – такие, какие смотрели на него в день их первой
встречи много лет назад. Недоверчивые и холодные, словно сталь.
Наверняка какой-нибудь редкий сплав титана или что-то типа того.
- Да. Но я предпочёл бы обговорить это в менее людном месте.
Учёный огляделся по сторонам и снова посмотрел на Реборна.
- Здесь кроме нас ещё четыре человека и все в разных концах зала…
- Здесь даже у стен есть уши.
- Я тороплюсь…
И вновь молчаливый поединок, который гениальный создатель коробочек
благополучно проигрывает. Глупо спорить с бетонным забором. Киллер в
это время вылил в сок сливки и принялся с интересом наблюдать за тем,
как оранжевое смешивается с белым, как необычные узоры переплетаются и
оседают на дне. Молчание ему свойственно, и поэтому Верде спокойно ждёт.
- Сколько лет прошло, Реборн?
Мужчина нехотя отводит взгляд от высокого бокала и вскидывает брови, не предвидя подобного вопроса.
- С какого момента?
- С последней встречи… - учёный слегка прищурился, ибо глаза болели очень
сильно. Когда всю ночь не спишь, живёшь на кофе и сигаретах, а взгляд
ловит только яркий свет от монитора – неудивительно. Он слышит вздох и
наблюдает за тем, как киллер пьёт это сомнительное произведение баристы
залпом. Видно, что ему не нравится ни морковь, ни сливки.
Реборн всегда поступал вопреки своим желаниям.
- Никогда не любил… - он кивает на пустой бокал и прикладывает к губам
салфетку. Верде вскидывает брови и усмехается, разглядывая итальянца с
видом исследователя, наткнувшегося на особо ценный экземпляр флоры и
фауны. Хотя в данном случае он имел дело с фауной – киллеру подходил
образ подстраивающегося под обстановку хамелеона. Так шустро (это
громко сказано) перестроиться на другую тему для разговора мог только
Реборн.
- Тогда зачем пьёшь? – резонный вопрос в данном случае, и репетитор отвечает на него улыбкой.
- Пытаюсь следовать советам.
Учёный смеётся, тихо и хрипло, прикрыв губы рукой в перчатке.
- Что смешного? – взгляд из-под шляпы становится суровым и беспощадным.
Реборн взял с собой пушку и не будет медлить, если захочет пристрелить
учёного. Зачем?
Будет следовать советам.
- Впервые слышу от тебя что-то подобное, mon cher, не обессудь…
Итальянец жестом подзывает официантку и просит принести счёт. Он делает это с
постным выражением лица, но вскоре заставляет себя встряхнуться и даже
ухмыляется.
- Как-как ты меня назвал?
- А что, нельзя?
Реборн весело смеётся.
- Прозвучало забавно.
Верде покачал головой и отвёл взгляд.
Между ними снова повисло молчание.
- Пошли.
- Куда?
- Без вопросов.
- Что, прости?
- Ты издеваешься!
Они начали друг на друга огрызаться. Верный признак нарастающего
напряжения. Гроза и Солнце, говорят, слишком разные чтобы работать
сообща, и даже Тсуна как-то раз обмолвился, что когда эти двое
находятся в одном помещении – комната наполняется пугающей аурой и
воздух искрится от соприкосновения электронов недоверия.
Они ненавидят друг друга.
- Сюда смотри… - Реборн останавливается напротив витрины магазина мужской одежды и разворачивает Верде лицом к стеклу.
- И что? – учёному не нравится эта игра, но где-то внутри гениального мозга подаёт голос банальное любопытство.
- Сделай серьёзное лицо.
- Зачем?
Реборн молчит, и создатель коробочек недовольно цыкает, пытаясь даже не вникать в сомнительную игру итальянца.
- Видишь? - нахмурившись, Верде смотрит туда, куда указывает репетитор, и удивлённо косится на собеседника.
- Ну?
- Какой галстук мне выбрать, синий или зелёный?
Попытавшись было ударить киллера, француз вздохнул и ограничился ударом тока.
- Если это единственное, зачем ты меня сегодня позвал – то я ухожу.
Безразличный взгляд учёного был встречен спокойным и даже решительным взглядом
Реборна. Солнца Аркобалено. И тут губы итальянца растягиваются в
совершенно неуместной улыбке, такой самодовольной и даже немного
гадкой. Верде ненавидел, когда это самовлюблённое существо так улыбается.
- Так какой?
- Иди к чёрту.
- Синий?
- Я сказал, иди к чёрту.
- Это не единственное…
- А что ещё?
Оглядевшись по сторонам, Реборн усмехается.
- Давно не видел тебя.
Закатив глаза, учёный разворачивается и хочет уйти, но тут киллер произносит.
- Я скучал. Ведь прошло почти пять лет…
И время останавливается. Верде смеётся, обратно направляясь к витрине, и, не смотря в сторону собеседника, внезапно изрекает:
- Бери зелёный.
UPD!Галстук: Продолжение. Верде/Реборн PG
UPD!!

"Заварное пирожное" Реборн и Луче.

« Заварное пирожное»
Реборн/Луче.

Вы просто ищете место
Освобождения своей души, свободной
Как дух воздуха…
(с)Е Nomine - Еspiritu del aire

Единственная вещь, которую не умел делать Реборн – это сочувствовать. Хотя, не то чтобы не умел, просто не мог себе позволить дать людям повод всплакнуть на его плече или, как говорится, «исповедоваться». К тому же тогда вскрывались и его старые раны - киллер много кого потерял в своей жизни и вновь вспоминать об этих потерях, о крови и боли ему не хотелось. В его представлении это был просто мост, который он давно сжёг за своей спиной. Впрочем, наверное не до конца сжёг – потеря памяти была столь кратковременной, что те года, проведённые в счастливом неведении и беззаботном ребячестве стали для итальянца праздником, который он хотел бы повторить ещё разок.
Ещё разок.
Какая нелепость.
- Знаешь, я никак не думала, что смогу вернуться.
Киллер посмотрел на стоящую рядом женщину и слегка нахмурился. Непривычно видеть Луче такой мрачной. Что бы ни случилось, она, конечно, знала, что будет потом, но оставалась такой же спокойной и даже немного счастливой, не то скрывая грусть, не то просто не думая о ней. Теплота её души действительно связывала всех Аркобалено, пускай они порой и ненавидели друг друга. Как и подобает Небу, она с практически материнской заботой усадила их за одним столом во второй раз, также спокойно и с улыбкой налила каждому кофе и приняла всех без исключения – даже отщепенца Верде, который всё-таки снял проклятие с младенцев Аркобалено и теперь пребывал в состоянии лёгкой апатии. Но сейчас на её лицо легла тень, красивые синие глаза потускнели, и даже кожа стала бледнее, словно из Луче разом выкачали всю кровь.
Реборн закрыл глаза.
Ещё разок.
- Не думала, что вернусь… - женщина вздыхает и делает два неловких шага. На чёрном ночном небе россыпь ярких звёзд, полная луна, однако душно слегка. Наверняка будет гроза.
- Так странно… - говорит она после короткой паузы и вздыхает – А звёзды всё также двигаются…
Он вспоминает тот вечер и улыбается.
- … вместе с твоей судьбой… - Реборн пытается заставить себя поднять взгляд. Словно хочет убедиться.
- И с твоей тоже… - коснувшись рукой кресла-качалки, Луче вдыхает прохладный пропитанный запахом трав воздух – Остальные…?
- Они уехали… - киллер прислоняется спиной к деревянной стене дома и вздрагивает, когда слышит смех женщины.
- Всё как в тот раз, помнишь?... И ничего не изменилось… - она опустила голову и поправила шёлковую шаль – И мы… Всё такие же.
Бывший Аркобалено Солнца хмурится и старается помешать прорывающейся наружу памяти. У неё нет правил, она лезет без спросу, не жалеет разум, как взбесившееся животное. Память. Она возвращает его в такое далёкое прошлое – а ведь прошло почти полвека - туда, где всё было другое, где солнечные дни обязательно сменялись пасмурными, а трупы на улицах в Сицилии были обычным делом. Туда, где у него не было семьи и не было судьбы, в которую он не верил.
Стало горько. Но слабости Реборн не допускал.
Если он сорвётся – он упадёт в глазах Луче. И в своих собственных глазах.
Ещё разок.
- Как ты думаешь… слышат ли они нас теперь?
Киллер смотрит на босса и видит, что она плачет – тихо так, неслышно. Только губу слегка прикусила и смаргивает набегающие слезинки.
Он не умеет утешать и сочувствовать.
- Ты видела их «там», Луче? – спрашивает Реборн, и лицо его становится непроницаемой каменной маской. Его стандартная реакция на слабости – на свои и на чужие.
К его удивлению, она качает головой.
- Нет. Но теперь уже всё равно, верно?
Луче отворачивается и легонько стирает в щеки мокрые дорожки слёз.
- Избранной семёрки больше не существует. Не существует и Аркобалено….
- Нужно думать о будущем, Луче…
- …А я так хотела, чтобы мы стали семьёй…
Он хотел подойти к ней.
Просто так. Ещё разок.
- Как ты всё вспомнил? – женщина наконец снова обернулась к нему, меняя тему разговора так стремительно, что Реборну пришлось сделать небольшую паузу. Перестроиться с одного на другое.
- Шамал просто заблокировал мне доступ к памяти тех лет. Я смог легко вскрыть её, как только вернул себе своё тело…
Луче мягко улыбнулась и медленно подошла к киллеру.
- … Лучше бы не вскрывал…
Между ними повисло тяжёлое молчание и оба не знали, что ещё можно сказать. Вроде бы всё уже было сказано за них – взглядами, жестами, эмоциями. Радовало хотя бы то, что в этот день они были все вместе и снова сидели за одним столом, пускай и в последний раз. Наверняка когда-нибудь встретятся – Луче соберёт всех снова и также ласково улыбнётся каждому, протягивая поднос со свежей выпечкой.
- Знаешь, а я ведь ещё испекла и заварное пирожное… Хочешь?
Реборн ухмыляется.
- Я не ем сладкого.
- Тогда я сварю тебе ещё кофе.
Как это нелепо.
Смотря ей вслед, итальянец думал только об одном.
«Я не верю в судьбу. Но я поверю в твои слова, Луче»
И она, словно услышав его мысли, тихо бросила через плечо.
- Спасибо.
"Сицилийское вино" - Реборн/Скалл PG 13.
Рулетка - Верде/Реборн, Верде/Вайпер R
Nerd & Turd Верде/Реборн humour, PG
UPD! Молчание-золотоВерде/Реборн лёгкий Humour, Fluff, ER
UPD! Аспирин Верде/Реборн AU
UPD! JAMAIS Верде/Реборн 1 часть, незакончено

запись создана: 10.07.2010 в 14:33

---

№347. Тварьчество

Фик пишется стабильно. Не быстро, но стабильно. Без тормозов и сбоев на типичное "бля, чё-то тут хуёво. Перечеркну ка я абзац и начну заново", как было с Лжецами.
При перепечатывании он обрастёт подробностями.
Пы.Сы. Забавно. Чем больше страдает персонаж, тем мне тяжелее писать. Где мой Афобазольчик?

@темы: Тишина, Жизни, прожитые, как одна, Вера, Надежды, Любовь

---

№346

Atlas: Nice work, boyo! Hahahahaha! Hahaha! Hahahaha! It's time to end this little masquerade. There ain't no 'Atlas', kid, never was. Someone in my line of work takes on a variety of aliases. Hell, once I was even a Chinaman for six months. But you've been a sport, so I guess I owe you a little honesty. Name's Frank Fontaine. (С)

---

№345. Пора бы уже

Сегодня расскажу вам страшную сказку на ночь. И мне плевать, что сейчас утро раннее, я люблю такие завороты. Жил-был пугливый студент. И купил он намедни игруху легендарную, в историю вошедшую, Bioshockом названную. Слышал о ней студент похвалу великую и о славе её международной, заинтересовался идеей, заложенной в контексте, да и установил её себе незамедлительно, дабы оценить заморскую идейку диковинную. Открыл интерфейс, выбрал сложность (простую, ибо в шутеры никогда не играл, да и шутерами-то назвать их нельзя) и после заставки с городом "Восторгом", который давно уже душу студента-то терзал и манил, высрал кирпич. Не то, чтобы сплайсеры (сидящие на АДАМе горожане) сильно нелицеприятные были, просто выпрыгивают из-за угла, как чёртики, и звуки издают страшные ("и в тишине медицинского блока всё ещё слышалось: "Берта, открой! Это мой АДАМ! БЕРТА!"), а, умирая, вежливо благодарят за то, что "мы пришли". Студенту страшно было. И не от атмосферы, а от внезапных появлений этих за спиной и с потолка, и играл студент, что самое смешное, пять минут. А потом, для храбрости дрябнув крепкий кофе, даже 10 минут выдержал. С натяжкой.
Но в заключение скажу, что дело привычки. Хоррор-хоррором, а через полноценных полчаса игры уже привыкаешь и к сплайсерам, и к звукам внезапным. Только порой по коже холодок бежит, вверх по позвоночнику, как при входе в хирургическое отделение.

- Ты обещал сделать меня красивой! Обещал! А теперь посмотри на меня! ПОСМОТРИ НА МЕНЯ!!!!

Тяжело играть в напряжении, но студент обещал справиться и преодолеть страх. Всегда смотреть по сторонам и предугадывать появление противника. Будь то девочка с Папочкой, будь то сплайсер с дробовиком.
Идея отличная, сама игра наводит на сомнения. Студенту нравится до фанфика (именно так), и он более менее свыкается. Быть может он когда-нибудь пройдёт игру и напишет более привлекательную рецензию.

- Будь проклят этот Фонтейн. Но у него АДАМ, а значит он на коне.

---

№344

Привет, пиздец в инсте!
Давно не виделись!

P.S Спасибо за сигну, Вонгола Примо <3

---

№343. Цитаты

Я сказал:"Мне не нужна корона!"? Я передумал. (с)

---

№342. Косп

Кто знает игру Bioshock, тому посвящаю.

---

№341.

---

№340. Цитаты

Если бы ты был рыцарем во времена средневековья, я не сомневаюсь, что ты бы убил девушку и спас дракона. Идиот.©