“So, you’re saying you want to leave a bullet in you? S’fine by me. Was trying to be nice, but that hasn’t gotten me far.”
Название: Эффект полнолуния
Пейринг: Мальфатто/Иль Люпо (Доктор/Бандит)
Фандом: AC:Brotherhood multiplayer
Рейтинг: R
Жанр: POV Мальфатто, romance
Примечания: читать дальшеМальфатто впервые появляется в однопользовательской кампании Братства Крови как убийца куртизанок (миссия Serial offender). Убивая невинных невиновных девушек, он отнюдь не использовал свой шприц во благо, за что и был убит членами Братства по приказу Эцио. В Project Legacy прототип персонажа состоял на службе Чезаре Борджиа в качестве наемного убийцы.
Имя Il Lupo в переводе с итальянского звучит как «Волк». Как видите, и имя и одежда этого персонажа наследуют одного из ключевых ассасинов AC2 — Ла Вольпе, — с той лишь разницей, что Иль Лупо принадлежит к ордену Тамплиеров. Благодаря сведениям из AC Project Legacy и истории Фиоры (Куртизанки), его история пополнилась подробностями. Он ученик Бальтазара де Сильва (Цирюльник) и Фиоры Каваццо (Куртизанка). Тамплиерский агент, которого она и Бальтасар обучали, чтобы он был похож на ассасина настолько сильно, насколько возможно, подражая их одежде, методам и оружию. Фиора боялась что Иль Люпо будет примером того насколько она навредила ассасинам, поэтому она пошла сражаться с ним один на один. Несмотря на то что Иль Люпо был более сильным в открытом бою, Фиора смогла убить его ядом когда он повернулся к ней спиной.
Предупреждения: Не бечено пока.
Дисклеймер: UBISОFT
Пейринг: Мальфатто/Иль Люпо (Доктор/Бандит)
Фандом: AC:Brotherhood multiplayer
Рейтинг: R
Жанр: POV Мальфатто, romance
Примечания: читать дальшеМальфатто впервые появляется в однопользовательской кампании Братства Крови как убийца куртизанок (миссия Serial offender). Убивая невинных невиновных девушек, он отнюдь не использовал свой шприц во благо, за что и был убит членами Братства по приказу Эцио. В Project Legacy прототип персонажа состоял на службе Чезаре Борджиа в качестве наемного убийцы.
Имя Il Lupo в переводе с итальянского звучит как «Волк». Как видите, и имя и одежда этого персонажа наследуют одного из ключевых ассасинов AC2 — Ла Вольпе, — с той лишь разницей, что Иль Лупо принадлежит к ордену Тамплиеров. Благодаря сведениям из AC Project Legacy и истории Фиоры (Куртизанки), его история пополнилась подробностями. Он ученик Бальтазара де Сильва (Цирюльник) и Фиоры Каваццо (Куртизанка). Тамплиерский агент, которого она и Бальтасар обучали, чтобы он был похож на ассасина настолько сильно, насколько возможно, подражая их одежде, методам и оружию. Фиора боялась что Иль Люпо будет примером того насколько она навредила ассасинам, поэтому она пошла сражаться с ним один на один. Несмотря на то что Иль Люпо был более сильным в открытом бою, Фиора смогла убить его ядом когда он повернулся к ней спиной.
Предупреждения: Не бечено пока.
Дисклеймер: UBISОFT
читать дальшеКороткие вспышки обжигающе яркого солнечного света бьют по глазам.
Монстр. Чудовище. Дьявол. В моём необъятном сундуке слов и выражений можно подобрать сотни скверных словечек, которыми каждый день меня поливают люди, стоит надеть маску чумной птицы. Но сегодня особенный день, когда солнце светит невыносимо ярко, и хочется снять с себя даже собственную кожу, дабы не задохнуться от раскалённого воздуха, разрывающего лёгкие.
Закаты. Рассветы. Голые стены. Площадные актёры. Толпа на рынке объясняется наплывом торговцев с разных концов Италии – горшечники, портные, кузнецы. Не протолкнуться. Суровая реальность проснувшегося от ночного анабиоза города Борджиа. Куда не кинешь глаз – Кровавый Рим, но я люблю этот город и люблю свою работу даже в такую невыносимую жару. Скинул плащ, снял маску – простой горожанин, рыскающий с поисках новых заграничных лечебных трав и настоек. Даже если ты сейчас на меня смотришь, я знаю - ты не узнаёшь меня, но смутные сомнения наполняют твою голову раскалённым жидким металлом. А мне прекрасно видно тебя. Мучаешься от жары, закованный в свой многострадальный серый плащ, вертишь в изрезанных пальцах, затянутых в кожу, спелое-спелое яблоко.
Ты волк, я волк, все мы чёртовы псы Борджиа, потерявшиеся в иллюзиях собственной значимости. Только ты попал в эту мясорубку благодаря шлюхе и головорезу, а я – из-за скуки. Мне не нужны грязные деньги Чезаре, меня не волнуют развратные идеалы его воспалённого извращённого мозга, мне нужна только кровь. Кровь убитых мною женщин. А что нужно тебе? Сделали похожим ассассина, отражением в треснутом зеркале, ты попал в водоворот своих масок, помеченных тамплиерским крестом. Сегодня ты убийца, а завтра кроткий праведник…
Но в моей постели ты всегда иной....
Если бы не Фиора, я бы никогда не узнал о тебе. Даже сейчас, наблюдая за тобой из-за спин прохожих, я не понимаю, чем же ты так зацепил меня, Люпо, чем таким ранил моё чёрное сердце? Будь моя воля, разорвал бы этот круг, но тогда что-то внутри меня лопнет, оборвётся. Ведь я так привык к тебе, к твоим капризам и патологической лжи. Хочешь правду? Да я болен тобой, как прокажённый. И сейчас не настроен следовать правилам и принципам, навязанным больной воспалённой реальностью потонувшего в крови Рима. Сегодня, кстати полнолуние. Знаешь об этом? Хочется выть на луну?
Хочется вновь утонуть в собственном одиночестве, Волк?
Погружённый в себя, ты не замечаешь моего приближения, и это могло бы оборвать твою жизнь, назначь тебя Аудиторе своей целью. Но я не ассассин и не твоя погибель. Хотя последнее я бы легко воплотил в реальность, будь на то моя воля.
Я прислоняюсь к твоей спине и ты вздрагиваешь, как от укола.
- Мальфатто?!
- Тебя видно как минимум с четырёх точек на крыше… - усмехнулся я в ответ на твой злобный взгляд – Пару раз мне удалось прицелиться тебе точно между глаз…
Ты ошарашен увиденным, верно? Априори. Привыкший видеть меня в кожаном плаще доктора и в маске, ты удивлён и не можешь выговорить и слова, мой сероглазый убийца.
- За полчаса моего наблюдения мне удалось мысленно убить тебя почти пятнадцать раз…
Мы некоторое время сидим, молча разглядывая друг друга. Всё, что я вижу в твоих глазах – враньё. А ещё…
- Ты облажался… - нарушаю я внезапную тишину – Твою спину видно также с крыши того борделя.
Прищурился. Злишься. Этот порыв вызывает мягкую улыбку на лице, а в горле нарастает смех. Но я сдерживаю себя, чтобы не нарушать идиллии.
- Если ты пришёл сюда только для того, чтобы сказать мне это, то извини, я как-нибудь сам разберусь…- ты вздыхаешь – Что-нибудь ещё?
Закинув ноги на соседний ящик, я перевожу взгляд на мирно прогуливающегося по крыше стражника. Погода сегодня немилосердна к солдатам Борджиа. Они похожи на прожаренные тушки перелётных птиц.
- Для того, чтобы быть незамеченным на торговой площади, нужно было сесть у лавки с фруктами… - как ни в чём не бывало продолжаю я – Этой точки не видно ни с одной крыши. Ты облажался.
Словно обиженный ребёнок, поправляешь плащ и отворачиваешься.
- Хватит. Тебя прислал Чезаре?
Как грубо. Поморщившись, прижимаюсь к твоей спине и откидываю голову на плечо. В таком положении неудобно разговаривать с собеседником, но я ближе к тебе, и это настраивает на правду. Правду, которую я так хочу слышать всегда.
- Нет.
- Фиора?
Неосторожная попытка задеть мои чувства. Я никогда не слушаю приказов грязных напуганных шлюх. Я удивлён, как ещё мой шприц не проткнул её продажное сердечко.
- Нет.
- Тогда кто? Это моё задание, я не требовал помощи.
Слегка повернув голову, я чувствую, как ты дрожишь от злости, словно я отобрал у тебя любимую игрушку.
- Поверишь мне, если я скажу, что сам пришёл?
Ты немного помолчал, затем сжал руки в кулаки так, что заскрипела кожа на твоих перчатках. Шипишь. Больно? Бальтазар не щадил тебя, когда ты своими собственными руками пытался побороть его в открытом бою. Перешагни свою робость, Волк, и попроси моей помощи. Я отравлю любого, кто захочет отправить твою голову в канаву. Хорошо, что Сильва не убил тебя, а то бы я точно перерезал всё его подполье, не оставив Аудиторе и шанса вычистить ещё один муравейник Борджиа. Кровь за кровь.
- Верю. Но сейчас я не настроен разговаривать. Прости.
Я снова поворачиваюсь к тебе и шепчу на ухо.
- А я и не хотел разговаривать с тобой. Ты ведь настолько напряжён, что я, признаться, по началу вообще не хотел к тебе подходить. Но ты такой невнимательный… - моя рука проскользнула под твой плащ и ты невольно выгнулся. Как хорошо, что нас никто не замечает – люди спешат по своим делам, стражники мучаются от жары, да и от тебя становится ещё жарче, так, что кровь в моих сосудах закипает.
- Что ты делаешь?
Я усмехаюсь и прикрываю глаза.
- Проверяю твою сосредоточенность. Забавно, что ты даже не заметил, как легко мой шприц прошёл сквозь одежду. Даже не больно, верно?
Жертва дёрнулась. Я всегда любил смотреть на то, как они пугаются, стоит незаметно ввести иглу в податливую плоть. Снотворное или яд? Сейчас ты дрожишь ещё сильнее, тебя охватывает страх неведения. Что же я задумал?
- Забудь о цели, Люпо. Она мертва уже как минимум час.
- Что?!
Вот и всё. Тело в моих руках. Теперь тебе не о чем беспокоиться.
Теперь у тебя есть я, и это полнолуние мы проведём вдвоём.
Конечно же, я вколол тебе снотворное. Если мне и удастся убить, то не у всех на виду. Мир не увидит твоей смерти, только мне позволена такая роскошь, только я буду оплакивать тебя, только я подниму руку на собственное безумие. И только я, я хочу, чтобы в твоих серых глазах блестели слёзы хотя бы раз в жизни. Я – палач, и ничто не избавит меня от этой роли, кроме неосторожного неудержимого звука, коим сопровождается смерть и временами – наслаждение. Эти понятия, мой дорогой убийца, стоят недалеко друг от друга в моей системе ценностей. Стать другим я позволю себе только в случае своей смерти или в присутствии тебя, когда ты будешь умолять меня о поцелуе, а затем закричишь, цепляясь пальцами за мои плечи, добровольно сдаваясь в плен удовольствия. В такие моменты я только твой преданный пёс и для меня не существует ничего, даже кровавый Рим за стенами дома расплывается и превращается в нелицеприятное месиво из гари и золы. Их для меня – нет. Для меня есть только ты.
- Мальфатто…
Мы находимся в моём доме в неблагонадёжном районе Рима, я сижу на кровати, устроив твою голову на своих коленях,а ты постепенно обретаешь возможность двигаться, говорить, видеть. Просыпаешься, серыми глазами изучая комнату, некоторое время не понимая, где ты оказался.
- Лежи, не двигайся.
Положив на твой лоб мокрое полотенце, я шумно дышу сквозь маску. Смотришь. Снова смотришь на меня так, словно я твой тропический мираж.
- Зачем ты надел маску?
Склонив голову набок, я улыбаюсь. Как жаль, что ты не видишь моей улыбки – последний раз я так улыбался лет в 16. Она выражает радость человека, увидевшего в окне самого дорогого ему, самого ценного….
Это легко. Легко ненавидеть весь мир, но делать исключения для одного единственного индивидуума, который незнамо как опровергает все твои воззрения на человечество.
- Я хочу, чтобы ты сам снял её с меня. У тебя это получается просто волшебно.
Ты поднял руки на уровне моего лица и расстегнул стягивающие мою голову ремни. Только тебе позволено это делать – освобождать меня от нехватки кислорода и видеть истину, которую я прячу за маской. Истинного меня, такого простого с виду и устрашающего изнутри. Люпо… Ты первый человек, который наплевал на мою жестокость.
- Сегодня я снова тебя спас… - мой собственный голос кажется мне незнакомым – Если бы я не увёл нас оттуда, рано или поздно бы на тебя вышел Вольпе.
На твоих губах появляется спокойная улыбка. Неужели злость больше не режет душу изнутри?
- Вот как. Значит я и вправду облажался.
Я кивнул. И между нами снова повисла удушающая тишина, нарушаемая плеском воды в глубокой тарелке на столе, куда я опускал полотенце. Я осмотрел твои руки, изрезанные бритвой Бальтазара , и осторожно перевязал их, мучаясь от осознания собственной беспомощности.
Я хочу убить их всех. И Чезаре, и Фиору, и Сильву, и Аудиторе – всех!
- Может быть… Ты хочешь узнать, кто убил твою цель?
Словно не слыша вопрос, ты молча разглядываешь моё лицо.
- Нет. Сейчас это не так важно. Цель мертва, Борджиа доволен. Его не волнует, кто убил, его волнует только факт выполнения задания… - серые глаза словно смотрят мне в душу – Однако, своих денег я лишился.
Убрав полотенце со своего лба, ты поворачиваешься ко мне, и я чувствую твои губы на своей шее. Голодный волк внутри меня готов громко стонать от этого обжигающего прикосновения, но я сдерживаюсь, выдавливая из себя лишь скудную усталую улыбку.
- Затуши свечу. Я хочу, чтобы в комнате было темно… - прошу я после паузы и протягиваю руку, чтобы проверить частоту своего сердцебиения, прикрыв уставшие глаза. Теперь только лунный свет, пробивающийся сквозь окно, освещает помещение.
Эффект полнолуния – это момент, когда взгляд задерживается на лунном диске настолько долго, что кажется, будто время остановилось.
- А теперь поцелуй меня… - снова говорю я, стирая с твоей щеки холодную каплю воды, и вижу твою улыбку. Сейчас мне кажется, будто бы это ты поймал меня, а не я тебя, как было в нашу первую встречу. И наш поцелуй отдаёт горечью где-то на уровне подсознания, глубокий и долгий, обещающий сделать эту ночь ещё более яркой, незабываемой. Целуй меня, будь со мной, забудь обо всех – вот, что пролетает на скорости звука в моей голове, но ты никогда не сделаешь этого, помня о своей обязанности в отрядах Борджиа. Не забудешь о Фиоре, о Бальтазаре. Ведь именно они сделали тебя таким, каков ты есть, а не я. Я лишь слегка разбавил твоё желание быть с кем-то и это меня убивает. Медленно, как яд.
Поцелуи настойчивее. Спускаясь вниз, ты изучаешь каждый шрам на моей груди, словно видишь их в первый раз. Каждое прикосновение твоих губ отдаётся в животе болезненным спазмом. Ты ни разу не говорил мне, что любишь меня, да нам и не нужно подобных слов, ведь для этого есть язык тела. Если бы тебе от меня нужна была только близость, я бы не ловил каждый твой вздох.
- Сегодня я диктую правила… - слышу в темноте шёпот и усмехаюсь. Ты бесконечно готов говорить это, даже зная, что я рано или поздно перехвачу инициативу, и тебе будет больно, как в первый раз. Против воли, я касаюсь твоей груди, вцепляюсь поцелуем в открытую шею и, опуская руку ниже, завожу её между твоих ног. Запрокинув голову, шумно выдохнул – в тишине всё так отчётливо слышно, даже моё чёртово сердцебиение.
А ещё я хочу, чтобы ты всегда смотрел на меня только так – с желанием. Покажи мне, насколько ты предан.
- Мальфатто… - произносишь моё имя с насмешкой в голосе, будто бы я делаю что-то не так. Но мне уже плевать на то, что ты думаешь. Для меня существует только твоё тело, мой ночной гость. И сейчас я получу его полностью, ведь ты этого тоже хочешь.
Я готов целовать тебя вечно, оставляя собственнические следы. Мы раздеваемся поспешно, будто времени до утра нам недостаточно. Поощряя тебя, я пускаю в ход свои пальцы, проникая в твоё податливое тело, и позволяю застонать сквозь жгучий поцелуй. Сегодня я добр к тебе, иначе бы не поставил рядом с кроватью пару склянок, так нечасто задействованных в наших играх.
Опираясь руками на стену за моей спиной, ты прижимаешься ко мне и снова стонешь, почти кричишь. Стоит мне вторгнуться в тебя, как из твоего горла вырывается неосторожное ругательство.
- Кричи… Кричи, Люпо… - прошу я вполголоса, закрывая глаза. А ты делаешь всё ненасытно и стремительно, будто снова торопишься уйти. Не уходи. Позволь мне насладиться каждым твоим движением, Волк. Ведь ночь сегодня такая особенная.
Я жду огромного, неудержимого звука. Наслаждение накатывает удушающей волной, я утопаю в твоей страсти, дрожу от громких стонов и давлюсь собственной нежностью, которая обязательно последует после соития. Мы оба жадные твари – нам всегда мало. И мы доказываем это, стоит нам достичь пика почти одновременно. И это – наша маленькая смерть.
Я бездумно целую твою шею, когда ты ложишься со мной рядом, и касаюсь губами виска – жест, от которого мурашки бегут по коже. Что-то личное, что-то сокровенно-греховное.
И мне приятно осознавать, что этот грех мы делим на двоих.
- Скажи, Мальфатто, а ты бы смог убить ради меня?
И я отвечаю:
- Да, смог бы.
Сквозь дымку мне удаётся поймать его хитрый взгляд.
- Хочется сказать как-то по-женски, что я люблю тебя, но, по-моему, всё и так понятно, разве нет?
Да. И я хочу заснуть с мыслью, что это действительно так.
@темы: Любовь
