“So, you’re saying you want to leave a bullet in you? S’fine by me. Was trying to be nice, but that hasn’t gotten me far.”
Название: Проклятие семерых
Фендом: KHR!
Персонажи: Аркобалено. Немного Вонголы.
Рейтинг: G
Жанр: drama, angst, deathfic (x7), POV Verde
Саммари: Всё было слишком просто. Не всё даётся даром. Теперь они должны забрать их жизнь.
Дисклеймер: Не моё и радует.
Состояние: В процессе.
Предупреждение: жестоко и грустно. Я люблю грусть.
ЧАСТЬ 1. MORTE.
читать дальшеВ последних числах мая он позвонил мне и без лишних слов сообщил, что приедет на днях. Может быть в пятницу или четверг. С чего бы это? Реборн редко вспоминал о моём существовании с тех пор, как мне удалось снять проклятие Аркобалено. Голос дрожит, я предчувствовал неладное, надеясь только на то, что это просто деловой визит. Логично, если принять тот факт, что кроме вопросов, связанных с Вонголой и их вооружением, киллер ничем не интересуется. Особенно если дело касается меня и моих инновационных разработок, которых с каждым днём я выпускаю очень мало.
Просто деловой визит.
Это было в последних числах мая.
Закончилась эпоха того, как я прятался под землёй и корпел над томами с технологическими решениями и формулами, мастеря коробочки. Забавно, теперь я живу в пригороде Парижа и задумываюсь только о том, когда выйдет последняя книга Кенига о сущности Тринисетте. Чтиво для узкого круга читателей, а точнее – только для троих. Тех, кто знаком с системой. Подвал моего дома удачно оборудован под лабораторию, имеется даже коридор, ведущий на заброшенную базу под парижским метро, которую надо бы также оснастить головным компьютером. На всякий случай. Солидные деньги, но было не жалко.
Я уже закончил играть с ними в прятки. Незачем.
Вместе с утренней газетой я читаю письмо от Вайпера. Уже много лет общаясь с этим человеком я всё больше убеждаюсь в том, что люди, в сущности, не меняются – меняются их приоритеты. Нет, Мармон всё также зависим от своих накоплений, но теперь перебросил свою страсть на покупку акций и игру на бирже. Пишет, что зарабатывает кругленькие суммы. Без понятия, почему он сообщает это мне. Просто потому что больше некому? Вряд ли такому скупердяю нужны лишние уши и советы. Ему и без них хорошо. Но он всё равно пишет мне каждый четверг. Систематично. Из разных стран. Это письмо, например, с Бали. И мне уже интересно, откуда будет следующее. На всякий случай я добавляю в чашку кофе две ложки коньяка – признаюсь, мне нравится эффект. Когда состояние эйфории смешивается с депрессией.
Я размышлял о судьбе Аркобалено, смотря, как Реборн медленно идёт по дорожке к моему дому по грязному гравию. Вид у него неважный, мне даже кажется, что он немного хромает, но пока меня волнуют только мои рассуждения, а не его физическое здоровье.
Мы должны были умереть, но нам даровали бессмертие. Этот неоценимый дар, к которому люди стремились многие века. Мы отказались от этого, вроде бы устав от своих маленьких тел, вроде бы добровольно бросив вызов системе. Но, похоже, только я задаюсь этим вопросом. Что же будет дальше? Смерть? Резонно предположить подобный исход, что именно смерть станет нашим наказанием, и я не удивлюсь, если так и случится. Нормальная плата за ход против установленного порядка – немедленное старение и… Ну, вы меня поняли, не так ли? Мне кажется, что предвестником этого должна стать Аркобалено Неба, ведь она умирала уже два раза, и третий будет наверняка последним.
Хотя, может я и ошибаюсь.
- Реборн?
Он заходится в хриплом кашле и теряет сознание прямо на пороге моего дома. Подхватив его под руки, я некоторое время пытаюсь привести его в чувство, а затем, собрав по крупицам своё медицинское образование, несу киллера в комнату, где кладу на кровать. Его лицо непривычно бледное, почти как у трупа, но он дышит, правда не совсем понятно как. Мне потребовалось какое-то время на то, чтобы перенести оборудование, чтобы провести обследование. При прослушивании левое лёгкое киллера почти не функционирует, а правое хрипит, туго пропуская воздух, но меня больше волновал уровень его пламени.
Он стремительно падал.
- Может я и ошибаюсь… - невольно озвучиваю я свою мысль и, убедившись в стабильном состоянии репетитора, бросаюсь к ноутбуку, вызывая на связь тех бывших Аркобалено, что светили своими именами в моём контакт-листе. Откликнулось трое, но те, что были мне нужны.
Одна из них Юни, третье поколение нашего многострадального Феникса, вынужденная умирать и возрождаться вновь. Не знаю, что с ней будет, но теперь догадываюсь. Она, я думаю, тоже.
- Верде? – голубые глаза девочки искрятся тревогой, и по этому взгляду я понимаю, что она многое знает.
- Эй, что стряслось? – в соседнем окне чешет глаз сонный Колонелло, а рядом мелькают тростниковые ветки на Бали – Вайпер бодрствует, хмурясь, а глаз его не видно за чёрными очками. Забавно, я ведь впервые вижу его без капюшона, но сейчас спрашивать об этом нет времени.
- У меня к вам будет несколько неприятных вопросов… Что случилось с Реборном?
Юни прикладывает ладошку ко рту, и с её ресницы срывается слезинка. Но больше она не заплачет, я знаю.
Луче ведь не позволяла себе этого?
- Он уже на месте? – тихо отвечает она вопросом на вопрос, но Колонелло её перебивает.
- Эй! Что такое? Почему не знаю я?
Мне хочется говорить только с Юни, потому что я вижу, что она осведомлена. Вайпер же молчит, задумчиво грызя трубочку из-под коктейля. Наверняка сейчас думает далеко не об этом.
Воспользовавшись паузой, я говорю дальше.
- Он только что потерял сознание у меня дома, но страшно не это… Уровень пламени падает.
- Что? – побледнев, Колонелло почти не дышит – Это ведь значит…
- Что он умирает… - продолжает Юни, и блондин падает в кресло у компьютера.
А я молчу. Я хочу послушать версии. Мармона, конечно, можно уже отключить, но он, как стервятник, зацепился за слово «умирает» и жадно слушает, теребя в руке соломинку. Нет, ему тоже больно слышать подобное, он просто старается не показывать этого, скрывая себя за маской.
- Дядя написал мне неделю назад. Жаловался на плохое самочувствие, но сваливал всё на переутомление. Через два дня он позвонил мне и спросил твой адрес, Верде… Очень настойчиво просил…. – говорит Юни вновь – Ты же гений. Ты же можешь что-нибудь придумать. Он наверное доверяет тебе… Знает, что ты сможешь.
Я прикрыл рукой глаза, лихорадочно соображая. Всё напоминает мне дурацкую мозаику из тысячи частей. Знаете, наверное, моя задача не ошибиться вновь. Мы смотрим друг на друга сквозь объективы веб-камер и думаем об одном и том же. Что будет, если Реборн, сильнейший из Избранной семёрки, умрёт. Вряд ли это просто случайность. Я нервно теребил запонку на своём рукаве, а Юни в это время невидящими глазами смотрела в сторону. Ещё секунда, и связь прерывается – сейчас она мне ничего не скажет. И тут голос подаёт Мармон – я предвидел его циничный вопрос. Иллюзионист нарывался на грубость.
- Надеюсь, он успеет подготовить завещание?
- Жадный урод… - рычит Колонелло в ответ – Удавлю, если ты посмеешь хотя бы ещё раз сказать нечто подобное!
Мармон спокойно пожимает плечами.
- Мне просто любопытно. Если что, я могу всё организовать…
- Эй, Верде! – мужчина подаётся в камеру, медленно закипая, сжимая края столешницы побелевшими от напряжения пальцами. – Кинь свой адрес, мы с Лар приедем!
- Спроси у Юни. Я думаю, она приедет тоже… - вздыхаю я в итоге, смотря в сторону двери, за которой на кровати оставил Реборна.
На всякий случай мне стоило посоветовать заказать гроб. О чём я только думаю?
ЧАСТЬ 2. SPECCHIO
читать дальше - Это капельница?
Первый вопрос очнувшегося Реборна застаёт меня врасплох. Умирающие не интересуются подобными вещами. Сказать по правде – они вообще ничем не интересуются.
- Да. Тебе полегчает… - холодно бросаю я, когда игла проходит сквозь кожу, и мне почему-то кажется, что я только что проткнул сам себя.
- Ясно…
В окно сквозь серые жалюзи пробиваются золотистые лучи солнца – только что часы пробили шесть вечера. В такую погоду лучше сидеть где-нибудь на летней веранде с бокалом холодного Мартини и читать журнал типа «Forbes», но я лишён подобного удовольствия. Передо мной странный недуг и, какая ирония, человек, которого я когда-то ненавидел. Чувствую себя, словно в больничной палате.
- Спасибо… – шепчет Реборн, наблюдая за тем, как я подключаю аппарат регулирования уровня пламени – Зачем это?
Я смотрю на Реборна и думаю о том, что эта искорка прозрения последняя. У этого человека в глазах нет больше надежды – только боль.
- Я всё равно умру… - хрипло вздыхает репетитор после паузы, и мне хочется заткнуть уши.
- Почему ты не приехал раньше? – невольно мой взгляд смягчается. А в комнате стоит запах лекарств и обезболивающих препаратов – это только передышка перед настоящим исследованием болезни. Интересно, сколько у меня времени?
- Я знал, что это бесполезно, Верде… - итальянец кашляет и морщится – Юни уговорила меня рискнуть.
Моё сердце, моё хладнокровное сердце сжимается, и с губ срывается вздох.
- Ты был болен. Нужно было стразу приезжать.
- Мы же вроде как не ладим? Согласись, учёный, что я мог сделать?
- Ты глупый самоуверенный болван. Всегда им был. – мой голос срывается на язвительный шёпот, и, к моему удивлению, он отвечает мне грустной улыбкой, в которой читается только одно – ему не страшно умирать.
- Наверное, это предначертано. Я уже слишком долго живу… - говорит Реборн и жестом просит наклониться чуть ближе. Я сел на край кровати и посмотрел на индикаторы, словно боялся, что сердце киллера вот-вот остановится.
- Я ни о чём не жалею, Верде… И если так нужно установке – я подчинюсь. – продолжает он тише, и я внезапно для себя резко спрашиваю:
- Установке? Ты про Тринисетте?
Репетитор кивнул и снова слабо улыбнулся.
- Я не хочу, чтобы другие знали.
- Колонелло уже знает… - выпалил я и, игнорируя вызывающе гневный взгляд, снова спросил – Почему ты решил, что это Тринисетте?
Он пожал плечами и несильно сжал пальцами одеяло.
- Это не могло случиться просто так, согласись… Думаю, ты тоже скоро это поймёшь.
- Возможно. Я не отрицаю… - мне хочется ещё что-то спросить, но вопросов так много, что я не могу сосредоточиться.
- Но если ты сможешь меня спасти – репетитор вкладывает в эту фразу долю шутки – Может быть установка и решит, что мне рано умирать. Хотя смерть, наверное, это не так уж и плохо.
- Для тебя. Для остальных – нет.
Я встречаю его взгляд и накрываю холодную руку, в бессильной хватке сжимающую одеяло, своей. Ему нужен друг, и хоть я и не могу назваться таковым, на пару часов с ним рядом больше никого не будет, кроме меня.
- Забавно. Я всегда думал, что ты хочешь убить меня. Я будешь только рад моей смерти. – говорит Реборн с доброй улыбкой, и я сдержанно улыбаюсь ему в ответ.
- Не говори ерунды. Ты хоть и порядочная сволочь, но я никогда не желал тебе смерти. Это глупо.
Зачем я это говорю ему – я не знаю. Но то, что он засмеялся – это уже прогресс. Может быть, он выкарабкается. Мне так хочется в это верить.
*****
Он теряет сознание почти сразу после нашей беседы. Мне остаётся только приступить к работе и при этом не впасть в отчаяние. Во мне проснулся в первую очередь доктор, а не учёный, и я стремлюсь найти методы лечения, если конечно мои попытки не напрасны.
Можно смело предположить, что это рак. Или некроз. Клетки разрушаются лавинообразно, но мои препараты существенно замедлили этот процесс. Пока киллер спит, я надеваю ему кислородную маску, помогая дышать, и беру на анализ кровь из вены. Уровень пламени на индикаторах слегка пополз вверх и остановился, но я знал, что рано радоваться улучшениям, если в этом действительно замешано Тринисетте. Забавный феномен, я никогда об этом не думал. Теперь, видимо, пора задуматься. Виновен ли я в том, что преждевременно снял проклятие? Мы не должны жить в этом времени – это нарушение установки, так возможно ли такое, что нас устраняют? Реборн тому пример, но в любом случае мне нужно поговорить об этом с Юни.
Киллер застонал, стоило мне отойти к телефону. Мне отчего-то больно смотреть на его страдания, но я не из тех, что тут же кидаются успокаивать. Итальянец всё же не маленький ребёнок – с болью сталкивается не в первый раз.
Но что я скажу? Девочка чем-то напугана, молчит, и вряд ли до приезда скажет мне что-то существенное. Моя рука замирает над телефонной трубкой. Рано.
- Я не хочу умирать… - доносится до меня тихий приглушённый голос, заставляющий метнуться к постели и взглянуть на показатели индикаторов.
- Реборн, успокойся. Если ты не будешь впадать в отчаяние, то… Чёрт, Реборн, ты же сильнейший из Семёрки, какого…
- Верде! Это необратимо! – я впервые увидел в глазах Реборна слёзы и на мгновение опешил – Они убивают меня! На это их воля!
- Пожалуйста, успокойся…
Мой несчастный пациент закашлялся и попытался снять кислородную маску, но я не дал ему это сделать. Некоторое время мы просто смотрели друг другу в глаза – в моих читался страх, и я не скрывал этого. Пожалуй, меня угораздило попасть в ситуацию, которую я никак не мог предположить. Как вести себя? Что говорить? Что делать? Если бы передо мной был незнакомый человек, я бы, наверное, пошёл против закона об эвтаназии. Но я этого мужчину знал, пускай не очень хорошо - данной детали было достаточно для уважения. Самое время поверить в любое чудо.
Я постараюсь.
*****
Порой очень трудно представить себе смерть знакомого человека. Будто бы он будет жить вечно, в горе и в радости, смелый, сильный и самоуверенный. Но жизнь – это кривое зеркало – с одного бока улыбается, а с другого плачет. Вот человек был, а вот его не стало. Два дня кошмара, два дня битвы со смертью завершились для меня абсолютным проигрышем. Он просто перестал дышать, а приборы раздражённо запищали, мигая нулевыми показателями и возвещая о смерти великого киллера. Приехавшая Юни не проронила ни слова, просто закрыла глаза и коснулась моей руки, как бы говоря, что я сделал всё, что мог. Колонелло старался не разрыдаться, а Лар взяла на себя ответственность сообщить обо всём Вонголе.
Я не видел, что по ту сторону трубки делает Десятый. Но по лицу Лар я понял, что Савада Тсунаёши едва сдерживает слёзы. Босс в любой ситуации должен держать себя в руках. Даже если нужно организовать похороны своего учителя.
Фендом: KHR!
Персонажи: Аркобалено. Немного Вонголы.
Рейтинг: G
Жанр: drama, angst, deathfic (x7), POV Verde
Саммари: Всё было слишком просто. Не всё даётся даром. Теперь они должны забрать их жизнь.
Дисклеймер: Не моё и радует.
Состояние: В процессе.
Предупреждение: жестоко и грустно. Я люблю грусть.
ЧАСТЬ 1. MORTE.
Пожалуйста, не умирай
Или мне придётся тоже
Ты, конечно, сразу в рай,
А я, не думаю, что тоже
Или мне придётся тоже
Ты, конечно, сразу в рай,
А я, не думаю, что тоже
читать дальшеВ последних числах мая он позвонил мне и без лишних слов сообщил, что приедет на днях. Может быть в пятницу или четверг. С чего бы это? Реборн редко вспоминал о моём существовании с тех пор, как мне удалось снять проклятие Аркобалено. Голос дрожит, я предчувствовал неладное, надеясь только на то, что это просто деловой визит. Логично, если принять тот факт, что кроме вопросов, связанных с Вонголой и их вооружением, киллер ничем не интересуется. Особенно если дело касается меня и моих инновационных разработок, которых с каждым днём я выпускаю очень мало.
Просто деловой визит.
Это было в последних числах мая.
Закончилась эпоха того, как я прятался под землёй и корпел над томами с технологическими решениями и формулами, мастеря коробочки. Забавно, теперь я живу в пригороде Парижа и задумываюсь только о том, когда выйдет последняя книга Кенига о сущности Тринисетте. Чтиво для узкого круга читателей, а точнее – только для троих. Тех, кто знаком с системой. Подвал моего дома удачно оборудован под лабораторию, имеется даже коридор, ведущий на заброшенную базу под парижским метро, которую надо бы также оснастить головным компьютером. На всякий случай. Солидные деньги, но было не жалко.
Я уже закончил играть с ними в прятки. Незачем.
Вместе с утренней газетой я читаю письмо от Вайпера. Уже много лет общаясь с этим человеком я всё больше убеждаюсь в том, что люди, в сущности, не меняются – меняются их приоритеты. Нет, Мармон всё также зависим от своих накоплений, но теперь перебросил свою страсть на покупку акций и игру на бирже. Пишет, что зарабатывает кругленькие суммы. Без понятия, почему он сообщает это мне. Просто потому что больше некому? Вряд ли такому скупердяю нужны лишние уши и советы. Ему и без них хорошо. Но он всё равно пишет мне каждый четверг. Систематично. Из разных стран. Это письмо, например, с Бали. И мне уже интересно, откуда будет следующее. На всякий случай я добавляю в чашку кофе две ложки коньяка – признаюсь, мне нравится эффект. Когда состояние эйфории смешивается с депрессией.
Я размышлял о судьбе Аркобалено, смотря, как Реборн медленно идёт по дорожке к моему дому по грязному гравию. Вид у него неважный, мне даже кажется, что он немного хромает, но пока меня волнуют только мои рассуждения, а не его физическое здоровье.
Мы должны были умереть, но нам даровали бессмертие. Этот неоценимый дар, к которому люди стремились многие века. Мы отказались от этого, вроде бы устав от своих маленьких тел, вроде бы добровольно бросив вызов системе. Но, похоже, только я задаюсь этим вопросом. Что же будет дальше? Смерть? Резонно предположить подобный исход, что именно смерть станет нашим наказанием, и я не удивлюсь, если так и случится. Нормальная плата за ход против установленного порядка – немедленное старение и… Ну, вы меня поняли, не так ли? Мне кажется, что предвестником этого должна стать Аркобалено Неба, ведь она умирала уже два раза, и третий будет наверняка последним.
Хотя, может я и ошибаюсь.
- Реборн?
Он заходится в хриплом кашле и теряет сознание прямо на пороге моего дома. Подхватив его под руки, я некоторое время пытаюсь привести его в чувство, а затем, собрав по крупицам своё медицинское образование, несу киллера в комнату, где кладу на кровать. Его лицо непривычно бледное, почти как у трупа, но он дышит, правда не совсем понятно как. Мне потребовалось какое-то время на то, чтобы перенести оборудование, чтобы провести обследование. При прослушивании левое лёгкое киллера почти не функционирует, а правое хрипит, туго пропуская воздух, но меня больше волновал уровень его пламени.
Он стремительно падал.
- Может я и ошибаюсь… - невольно озвучиваю я свою мысль и, убедившись в стабильном состоянии репетитора, бросаюсь к ноутбуку, вызывая на связь тех бывших Аркобалено, что светили своими именами в моём контакт-листе. Откликнулось трое, но те, что были мне нужны.
Одна из них Юни, третье поколение нашего многострадального Феникса, вынужденная умирать и возрождаться вновь. Не знаю, что с ней будет, но теперь догадываюсь. Она, я думаю, тоже.
- Верде? – голубые глаза девочки искрятся тревогой, и по этому взгляду я понимаю, что она многое знает.
- Эй, что стряслось? – в соседнем окне чешет глаз сонный Колонелло, а рядом мелькают тростниковые ветки на Бали – Вайпер бодрствует, хмурясь, а глаз его не видно за чёрными очками. Забавно, я ведь впервые вижу его без капюшона, но сейчас спрашивать об этом нет времени.
- У меня к вам будет несколько неприятных вопросов… Что случилось с Реборном?
Юни прикладывает ладошку ко рту, и с её ресницы срывается слезинка. Но больше она не заплачет, я знаю.
Луче ведь не позволяла себе этого?
- Он уже на месте? – тихо отвечает она вопросом на вопрос, но Колонелло её перебивает.
- Эй! Что такое? Почему не знаю я?
Мне хочется говорить только с Юни, потому что я вижу, что она осведомлена. Вайпер же молчит, задумчиво грызя трубочку из-под коктейля. Наверняка сейчас думает далеко не об этом.
Воспользовавшись паузой, я говорю дальше.
- Он только что потерял сознание у меня дома, но страшно не это… Уровень пламени падает.
- Что? – побледнев, Колонелло почти не дышит – Это ведь значит…
- Что он умирает… - продолжает Юни, и блондин падает в кресло у компьютера.
А я молчу. Я хочу послушать версии. Мармона, конечно, можно уже отключить, но он, как стервятник, зацепился за слово «умирает» и жадно слушает, теребя в руке соломинку. Нет, ему тоже больно слышать подобное, он просто старается не показывать этого, скрывая себя за маской.
- Дядя написал мне неделю назад. Жаловался на плохое самочувствие, но сваливал всё на переутомление. Через два дня он позвонил мне и спросил твой адрес, Верде… Очень настойчиво просил…. – говорит Юни вновь – Ты же гений. Ты же можешь что-нибудь придумать. Он наверное доверяет тебе… Знает, что ты сможешь.
Я прикрыл рукой глаза, лихорадочно соображая. Всё напоминает мне дурацкую мозаику из тысячи частей. Знаете, наверное, моя задача не ошибиться вновь. Мы смотрим друг на друга сквозь объективы веб-камер и думаем об одном и том же. Что будет, если Реборн, сильнейший из Избранной семёрки, умрёт. Вряд ли это просто случайность. Я нервно теребил запонку на своём рукаве, а Юни в это время невидящими глазами смотрела в сторону. Ещё секунда, и связь прерывается – сейчас она мне ничего не скажет. И тут голос подаёт Мармон – я предвидел его циничный вопрос. Иллюзионист нарывался на грубость.
- Надеюсь, он успеет подготовить завещание?
- Жадный урод… - рычит Колонелло в ответ – Удавлю, если ты посмеешь хотя бы ещё раз сказать нечто подобное!
Мармон спокойно пожимает плечами.
- Мне просто любопытно. Если что, я могу всё организовать…
- Эй, Верде! – мужчина подаётся в камеру, медленно закипая, сжимая края столешницы побелевшими от напряжения пальцами. – Кинь свой адрес, мы с Лар приедем!
- Спроси у Юни. Я думаю, она приедет тоже… - вздыхаю я в итоге, смотря в сторону двери, за которой на кровати оставил Реборна.
На всякий случай мне стоило посоветовать заказать гроб. О чём я только думаю?
ЧАСТЬ 2. SPECCHIO
Сентябрь горит. Убийца плачет.
Но он не смог поступить иначе.
Прольется кровь, а листья расскажут
как он умрет.
Но он не смог поступить иначе.
Прольется кровь, а листья расскажут
как он умрет.
читать дальше - Это капельница?
Первый вопрос очнувшегося Реборна застаёт меня врасплох. Умирающие не интересуются подобными вещами. Сказать по правде – они вообще ничем не интересуются.
- Да. Тебе полегчает… - холодно бросаю я, когда игла проходит сквозь кожу, и мне почему-то кажется, что я только что проткнул сам себя.
- Ясно…
В окно сквозь серые жалюзи пробиваются золотистые лучи солнца – только что часы пробили шесть вечера. В такую погоду лучше сидеть где-нибудь на летней веранде с бокалом холодного Мартини и читать журнал типа «Forbes», но я лишён подобного удовольствия. Передо мной странный недуг и, какая ирония, человек, которого я когда-то ненавидел. Чувствую себя, словно в больничной палате.
- Спасибо… – шепчет Реборн, наблюдая за тем, как я подключаю аппарат регулирования уровня пламени – Зачем это?
Я смотрю на Реборна и думаю о том, что эта искорка прозрения последняя. У этого человека в глазах нет больше надежды – только боль.
- Я всё равно умру… - хрипло вздыхает репетитор после паузы, и мне хочется заткнуть уши.
- Почему ты не приехал раньше? – невольно мой взгляд смягчается. А в комнате стоит запах лекарств и обезболивающих препаратов – это только передышка перед настоящим исследованием болезни. Интересно, сколько у меня времени?
- Я знал, что это бесполезно, Верде… - итальянец кашляет и морщится – Юни уговорила меня рискнуть.
Моё сердце, моё хладнокровное сердце сжимается, и с губ срывается вздох.
- Ты был болен. Нужно было стразу приезжать.
- Мы же вроде как не ладим? Согласись, учёный, что я мог сделать?
- Ты глупый самоуверенный болван. Всегда им был. – мой голос срывается на язвительный шёпот, и, к моему удивлению, он отвечает мне грустной улыбкой, в которой читается только одно – ему не страшно умирать.
- Наверное, это предначертано. Я уже слишком долго живу… - говорит Реборн и жестом просит наклониться чуть ближе. Я сел на край кровати и посмотрел на индикаторы, словно боялся, что сердце киллера вот-вот остановится.
- Я ни о чём не жалею, Верде… И если так нужно установке – я подчинюсь. – продолжает он тише, и я внезапно для себя резко спрашиваю:
- Установке? Ты про Тринисетте?
Репетитор кивнул и снова слабо улыбнулся.
- Я не хочу, чтобы другие знали.
- Колонелло уже знает… - выпалил я и, игнорируя вызывающе гневный взгляд, снова спросил – Почему ты решил, что это Тринисетте?
Он пожал плечами и несильно сжал пальцами одеяло.
- Это не могло случиться просто так, согласись… Думаю, ты тоже скоро это поймёшь.
- Возможно. Я не отрицаю… - мне хочется ещё что-то спросить, но вопросов так много, что я не могу сосредоточиться.
- Но если ты сможешь меня спасти – репетитор вкладывает в эту фразу долю шутки – Может быть установка и решит, что мне рано умирать. Хотя смерть, наверное, это не так уж и плохо.
- Для тебя. Для остальных – нет.
Я встречаю его взгляд и накрываю холодную руку, в бессильной хватке сжимающую одеяло, своей. Ему нужен друг, и хоть я и не могу назваться таковым, на пару часов с ним рядом больше никого не будет, кроме меня.
- Забавно. Я всегда думал, что ты хочешь убить меня. Я будешь только рад моей смерти. – говорит Реборн с доброй улыбкой, и я сдержанно улыбаюсь ему в ответ.
- Не говори ерунды. Ты хоть и порядочная сволочь, но я никогда не желал тебе смерти. Это глупо.
Зачем я это говорю ему – я не знаю. Но то, что он засмеялся – это уже прогресс. Может быть, он выкарабкается. Мне так хочется в это верить.
*****
Он теряет сознание почти сразу после нашей беседы. Мне остаётся только приступить к работе и при этом не впасть в отчаяние. Во мне проснулся в первую очередь доктор, а не учёный, и я стремлюсь найти методы лечения, если конечно мои попытки не напрасны.
Можно смело предположить, что это рак. Или некроз. Клетки разрушаются лавинообразно, но мои препараты существенно замедлили этот процесс. Пока киллер спит, я надеваю ему кислородную маску, помогая дышать, и беру на анализ кровь из вены. Уровень пламени на индикаторах слегка пополз вверх и остановился, но я знал, что рано радоваться улучшениям, если в этом действительно замешано Тринисетте. Забавный феномен, я никогда об этом не думал. Теперь, видимо, пора задуматься. Виновен ли я в том, что преждевременно снял проклятие? Мы не должны жить в этом времени – это нарушение установки, так возможно ли такое, что нас устраняют? Реборн тому пример, но в любом случае мне нужно поговорить об этом с Юни.
Киллер застонал, стоило мне отойти к телефону. Мне отчего-то больно смотреть на его страдания, но я не из тех, что тут же кидаются успокаивать. Итальянец всё же не маленький ребёнок – с болью сталкивается не в первый раз.
Но что я скажу? Девочка чем-то напугана, молчит, и вряд ли до приезда скажет мне что-то существенное. Моя рука замирает над телефонной трубкой. Рано.
- Я не хочу умирать… - доносится до меня тихий приглушённый голос, заставляющий метнуться к постели и взглянуть на показатели индикаторов.
- Реборн, успокойся. Если ты не будешь впадать в отчаяние, то… Чёрт, Реборн, ты же сильнейший из Семёрки, какого…
- Верде! Это необратимо! – я впервые увидел в глазах Реборна слёзы и на мгновение опешил – Они убивают меня! На это их воля!
- Пожалуйста, успокойся…
Мой несчастный пациент закашлялся и попытался снять кислородную маску, но я не дал ему это сделать. Некоторое время мы просто смотрели друг другу в глаза – в моих читался страх, и я не скрывал этого. Пожалуй, меня угораздило попасть в ситуацию, которую я никак не мог предположить. Как вести себя? Что говорить? Что делать? Если бы передо мной был незнакомый человек, я бы, наверное, пошёл против закона об эвтаназии. Но я этого мужчину знал, пускай не очень хорошо - данной детали было достаточно для уважения. Самое время поверить в любое чудо.
Я постараюсь.
*****
Порой очень трудно представить себе смерть знакомого человека. Будто бы он будет жить вечно, в горе и в радости, смелый, сильный и самоуверенный. Но жизнь – это кривое зеркало – с одного бока улыбается, а с другого плачет. Вот человек был, а вот его не стало. Два дня кошмара, два дня битвы со смертью завершились для меня абсолютным проигрышем. Он просто перестал дышать, а приборы раздражённо запищали, мигая нулевыми показателями и возвещая о смерти великого киллера. Приехавшая Юни не проронила ни слова, просто закрыла глаза и коснулась моей руки, как бы говоря, что я сделал всё, что мог. Колонелло старался не разрыдаться, а Лар взяла на себя ответственность сообщить обо всём Вонголе.
Я не видел, что по ту сторону трубки делает Десятый. Но по лицу Лар я понял, что Савада Тсунаёши едва сдерживает слёзы. Босс в любой ситуации должен держать себя в руках. Даже если нужно организовать похороны своего учителя.
-
-
20.07.2010 в 01:21Sandra Riddle скоро будет 3
-
-
20.07.2010 в 13:15-
-
20.07.2010 в 17:06*злая бета*
-
-
20.07.2010 в 17:55Setsuka
меня на всех хватит х) кто кого до смерти залюбит - ещё вопрос.
-
-
20.07.2010 в 18:05Что, правда? *встала в очередь*
-
-
20.07.2010 в 18:16вы фик читали?)
-
-
20.07.2010 в 23:05Можно ложку дёгтя?